Площадь была поистине огромной. Сверху она напоминала небольшой город со своим центром, разветвленными улицами, реками, парками и скверами, магазинами и центрами развлечений.
Стеклянная крыша пропускала свет, который струился миллиардами частиц, попадая и отражаясь от светящихся поверхностей. Казалось, частицы света жили самостоятельной жизнью, поднимаясь или опускаясь вверх и вниз. Складывалось ощущение, что ты идешь под солнечным дождем и на тебя нисходит благодать.
— Правда здорово, Михаил? — попыталась наладить связь со своим женихом Лейра. – Посмотри, как прекрасна эта счастливая, разноцветная толпа, — переполненная эмоциями и красками космопорта, чуть не задохнулась от восторга Лейра. — Все они приехали отдыхать! Все жаждут приключений и хорошего отдыха! Это так заразительно, — едва удержалась, чтобы не крутануться, словно в танце. — Представляешь, как нам повезло, что мы живем здесь, и можем видеть все это тогда, когда захотим.– Позитив бил через край, но Лейра ничего не могла с собой поделать.
Мир был создан дарить счастье, удовольствие и радость. Почему же все такие... скучные и зажатые в свои унылые коконы? Почему только она видит, что можно и нужно жить по-другому?
– Мы можем купаться в море в любое время суток. Можем радоваться аромату цветущих деревьев! Греться под лучами ласкового солнца. А сейчас нас всего этого лишают… — азарт немного поутих. Лейра виновато посмотрела на архангела, — Интересно, там вообще тепло? – резкая смена настроения не произвела на Михаила никакого впечатления. Он как стоял, осматривая с высоты равнодушным взглядом до боли знакомый вид, так и остался стоять. Лишь пожал плечами, молча отвечая на вопрос Лейры.
Глава 4
Репетиция перед главным выходом...
Ринго
— Это что за розовое убожество? – скривился Ринго, покрутив перед собой кружево стрингов, которое сестра в комплекте с бюстгальтером принесла в его комнату со словами: «В этом ты поедешь! Ни разу не одевала! А так как я — законодательница моды...» Вот тут как раз и случилось, то самое пресловутое... «Это что за розовое...»
— Сам ты убожество! — надулась от возмущения Джоанна. — Это же «Джо Сикрет».
— Секрет? — выпучил глаза Ринго, растянув нитки на максимальную ширину. — Вот честное слово, это не может быть секретом! Потому что этот секрет ни черта не удержать-то не сможет. Наоборот... — Оценивающе глянул на задницу сестры, прищурил один глаз, словно мысленно взвешивал все «за» и «против». — Когда найду достойную идею по применению этих трусов, обязательно тебе скажу.
— Дурак неисправимый! — закатила глаза Джо.
— Буа-га-га, — гоготнул Рин, — Стрелялки – трусы-в-попе-застревалки!
— Трусы бабы носят! – возмутилась усмешке брата. — А это, — выдрала из его рук стринги, бережно разглаживая нежное кружево, — дорогое нижнее бельё, предназначенное соблазнять, притягивать взгляд и... и... – запнулась, сама толком не находя чего-то весомого для окончательного аргумента, — и сулит неслыханное удовольствие.
— Это ты сейчас о трусах? — вытаращился Ринго. – Трусы и удовольствие, — промурчал задумчиво, — фетишь такой? – изогнул одну бровь, с подозрением глядя на сестру. — Дрочить на трусы? – перебирал отвратительные варианты из арсенала своего больного, развратного и совершенно развязного воображения. — Собирать, коллекционировать, нюхать, облизывать, примерять... – всё больше и шире растягивались в похабной улыбке губы.
— Ммм, — взвыла сквозь сжатые зубы Джоанна, вновь закатив глаза. — Не знаю, зачем я тебя терплю?
— Затем, — не без тонны самолюбования принялся запихивать в свою сумку вещи из шкафа Ринго: джинсы, футболки, брюки, рубашки, носки, плавки и боксеры, — что я собираюсь выручить твою тощую задницу, взяв удар на себя. И ЭТО! — опять перехватил стринги и добавил к кучке женских вещей на краю постели. – Хорс меня задери! Всё розовое! — скривился, оценивая небольшую стопку одежды сестры, предназначенную ему.
— Это не розовый, это цвет фуксии! – сумничала Джо.
— Один х**! — нахмурил брови Ринго, запихивая тряпки к остальным в сумку. — Всё равно до отрыжки розово-приторно-сладкие...
— Джо! – под стук в дверь раздался голос мамы, — ты тут?
Сестра тотчас помрачнела:
— Да... – дрогнули её губы.
Правильно, не стоило хорониться от родителей. Особенно от отца. Весь дворец перероет, из-под земли достанет.