Буйно пошло в рост все пригретое солнцем. Луг из серого превратился в дымчато — зеленый. Дымчато — салатными, расплывчатыми стали кусты и деревья, особенно дальние. Дымка из свежей зелени окутывает растущие на краю леса одинокие темные сосны и почти черные ели…
Идет дымчато — зеленое пробуждение природы.
Удивительна в своей откровенности молодая зелень. Каждый листик просвечивается солнцем насквозь. Каждый светится изнутри, обнажая свои тончайшие прожилочки.
Куда деваются эти свежесть и откровенность потом, когда листья повзрослеют?
Солнце ушло за стволы берез. По земле разлилась густая тень.
Среди этой черноты, перед тем как погрузиться в нее, радостно светятся в последнем луче колокольчики ландыша.
Так азартно поет соловей! Подошел к нему почти на расстояние вытянутой руки. Он косит на меня испуганным глазом, но песню прервать не может.
Наконец, пришел в себя. Слетел под куст. Забегал с жалобным попискиванием по земле, обиженный, что ему помешали.
Действительно, не следует мешать тому, кто поет хорошо.
В ольховой рощице легкий полумрак. Сквозь сетку листьев прорвались солнечные лучи и рассыпались по траве веселыми зайчиками.
Такие же веселые и желтые огоньки купальницы во множестве поднявшиеся из травы.
Радостной толпой высыпали на луг одуванчики. Сразу преобразился луг. Стал солнечно — веселым.
Очень дружны одуванчики. Дружно вместе цветут. Дружно меняют желтые плоские шляпы на прозрачные шариковые…
Удивительные цветы. Их топчут. Их косят. А они каждый год снова появляются в изобилии.
Совсем одряхлела старая береза. Даже неудобно ее деревом назвать. Сучья отмерли и отвалились. Остался от березы один ствол. Да и тот весь трухлявый, изъеденный червяками да жуками. Вся береза в дуплах, трутовиках. Кора на стволе местами почернела, местами отпала. Вот — вот рухнет береза.
Но что‑то крепкое в стволе березы еще осталось. На единственном сохранившемся суку поднялись два высоких вертикальных побега. Словно выросли две молодые березки. Светлокожие. Нежнолистые. Тянутся к солнцу. Весело шумят листвой.
Держит их береза бережно, как на ладони. Отдает им последние силы. Чтобы радовались солнцу и ветру, жизни. Может и сама береза держится из последних сил только благодаря тому, что боится малышей уронить.
РАЗНОТРАВЬЕ
Какие поднялись сочные травы! Луг — как сказочный ковер! Чистоты и свежести необыкновенной! На эту девственность страшно ступить. Иду осторожно по краю.
Куда ни глянешь, всюду сочная зелень. Зеленым пламенем полыхает озимое поле. С ним соперничает просторный луг. Сочно зеленой стеной самых разных тонов и оттенков поднимается лес. Даже тихая речка, изгибающаяся вдоль него, кажется зеленой.
Кто придумал несуразное выражение: «Тоска зеленая?» Для меня зеленый цвет — это цвет радости, цвет жизни, цвет моей родины.
Какие великолепные облака! При ослепительной общей белизне они имеют множество полутонов и оттенков. Одни
— огромные. Другие — малюсенькие. Перемешались в небе в причудливой неимоверности. На первый взгляд — это хаос. Но лишь на первый. На самом деле все в небе гармонично. Ничто взгляду не мешает. Все только восхищает. И малое, и большое. Все будит воображение. Вот проплывает гордый лебедь. А это — танцующая дева. А это — голова седого старца. А это — доброе чудище.
Все в небе радостное, доброе… Этот хаос — ликующий.
Первые весенние цветы были в основном синие. Затем все вокруг заполонили желтые. Теперь куда ни глянешь — белое цветение.
Лишь в середине лета наступает разнотравье, когда перемешаны на лугах самые разные цвета.
Все цветущее земля старается возвысить над собою. И каждый луговой цветок стремится показать себя с лучшей стороны.
На эту красоту хорошо посмотреть не свысока, с высоты человеческого роста, а значительно ниже. Как только ляжешь в траву и станешь с цветущими травами вровень, увидишь то, чего до сих пор не замечал. Каждая травинка, листик, цветок откроются тебе по — новому.
Прилетел мохнатый шмель. Уселся передо мной на лист. Задними лапками почистил брюшко сверху. Затем — снизу. Таким же образом старательно обработал туловище. Привел в порядок голову. Пожужжал. И улетел.