Но удовлетворение, полученное при виде готовой работы, проходило быстро. Так сияние зари захватывает дух и очаровывает своими необычными красками, но за какие – то несколько минут они смешиваются, блекнут и наступает обычный день. Так и он, полюбовавшись делом своих рук, через некоторое время снова ощущал прилив желания искать и создавать то, чего ещё не делал никто. Мозг начинал напряженно работать в поисках новых форм, рука бралась за карандаш и чертила нечто ещё толком не осознанное, не имеющее определения до той поры, пока несколько десятков, а то и сотен фантастических каракулей и росчерков не складывались в картинку, достойную нового шедевра.
Он знал, что созданные им драгоценности будут жить вечно, передаваясь из поколения в поколение, но, испытывая гордость, часто спрашивал самого себя – а смогут ли они принести своим обладателям радость и счастье? Ведь блеск золота и бриллиантов почти всегда служат дьяволу, помогая ему околдовывать и ослеплять души смертных, наполняя их алчностью и заставляя забывать о главном – «желай, но соизмеряй свои желания со своею жизнью».
Только теперь, в конце своего жизненного пути, он понял, что таланта и признания для полного счастья слишком мало, да и сама слава недолговечна, даётся с большим трудом, а сохраняется недолго. Стремясь достичь высочайшего мастерства, он слишком долго откладывал свою жизнь на потом, и не заметил, не почувствовал, как и когда дьявол овладел им самим и заставил служить своим целям. Хитрый и коварный, он лишил его главного – способности любить. Да, у него были женщины, страсть к которым он какое – то время принимал за любовь, но ни у одной из них не было сил перебороть его искусителя, а может им это просто не было нужно. Да и сам он не был готов ради них изменять свою жизнь, и поэтому всегда так легко с ними расставался и очень быстро забывал.
И вот наконец- то он нашел ту, которая словно ангел, наполненный сиянием, могла бы повести его за собой, чтобы показать жизнь во всей её красе, но уже поздно, слишком поздно. «Желай, но соизмеряй свои желания со своею жизнью»…
Принимая его предложение, Стеша поставила два условия – сохранить их брак в тайне, как и тот факт, что она является графиней Тумановой, а регистрацию и венчание, на котором настаивал Адам Викентьевич, провести в Демидовке, откуда более года назад начинался их с Родькой путь в новую жизнь.
Обряд венчания проводил отец Никита, которому Родька, уходя в мир, оставил своих коз. Священник узнал и его, и девушку, позаботившуюся о нём после смерти его матери, и был чрезвычайно рад тому, что их жизнь сложилась удачно. Его несколько смутила разница в возрасте жениха и невесты, но приехавшая с ними Марья Ивановна выбрала момент и вкратце поведала ему о причинах, по которым их брак должен состояться. А после того, как Адам Викентьевич пожертвовал на восстановление разрушавшейся церкви кругленькую сумму, все вопросы были закрыты, а сам процесс регистрации и венчания был проведён достаточно быстро. Регистрировала их брак племянница Никиты, работавшая в местном совете секретарём. Священник объяснил ей ситуацию, но она всё – таки попросила предъявить документ о Стешином разводе. Адвокат Адама Викентьевича, строжайше соблюдавший все буквы закона, сам ездил в Супруновку к бывшему Стешином мужу, чтобы получить от него согласие на их развод. Митяй долго не мог понять, чего от него хочет этот холёный господин, но, услышав, как в пакете позвякивают пара бутылок водки, подписал документ, особо не вчитываясь в его содержание.
Из гостей на обеих церемониях присутствовали только Родька, Софья Николаевна с Марьей Ивановной и несколько случайно оказавшихся церкви старушек. Подругами Стеша так и не обзавелась, а своих новых друзей – музыкантов решила пока в изменения своей жизни не посвящать, опасаясь того, что они её не поймут и попытаются повлиять на принятое ею решение.
Своё согласие сочетаться браком с человеком, годившемся ей в отцы, она не могла объяснить ничем, кроме желания скрасить последние месяцы его жизни потому, что искренне уважала за всё доброе, что он сделал для неё и Родьки. Обещанная награда в качестве огромного состояния её не только не прельщала, а наоборот, пугала предчувствием, что, как только она станет его хозяйкой, на её голову падут все кары небесные и чувствовать себя спокойно в этом огромном особняке она сможет только до тех пор, пока живы его настоящие хозяева.
Вернувшись домой, они устроили скромное застолье. Сара Вульфовна поначалу сожалела, что женитьба одного из самых завидных в недавнем прошлом женихов проходит в столь скромной обстановке и в строжайшей секретности. Однако тот факт, что его юная невеста оказалась не только умницей и красавицей, а ещё и настоящей графиней, а тайна их бракосочетания наполнена поистине гусарской романтичности, о которой мечтали многие девушки в её молодые годы, её успокоил и в конце концов она даже начала этим гордиться.