– «Перебрать всё до нитки» – задумчиво произнесла Стеша, и тут же воскликнула, – я вспомнила! «Не выбрасывай ни одной тряпки, лежащей подо мной, пока не переберёшь всё до последней нитки» … Так сказала Ангелия незадолго до своей смерти, а я не придала этим словам никакого значения.
– Значит она была в курсе того, что в нём спрятано.
– Наверное. Не зря же она наказала Родьке никогда с ним не расставаться.
– И только благодаря его послушанию оно до сих пор сохранилось, иначе уже давно догнивало бы на какой – нибудь свалке. Но как нам убедить этого замечательного молодого человека в том, что его бесценная реликвия подлежит варварскому уничтожению?
– Не знаю. Боюсь, он с этим не согласится.
– А если сказать, что мы отдали его в ремонт и стирку, а потом подменить? – сказала молчавшая до сих пор Сара Вульфовна. – У меня есть немного похожее и тоже довольно старое одеяла, которое я храню как память о моих родителях.
Стеша покачала головой и сказала:
– А что будет, если Родька заметит подмену? Он не настолько глуп, как кажется. Давайте сделаем так, – сложим нашу находку обратно в одеяло, потом позовём Родю и вытащим её на его глазах. Надо будет как – то ему объяснить, что эти вещи его мама оставила для нас, но для того, чтобы найти всё, что в нём ещё может быть, нужно распороть всё одеяло. А из того, что от него останется, я сошью для него подушку. Мне кажется, так будет честнее.
– Пожалуй, это самый лучший выход. – согласился Адам Викентьевич.– зовите его сюда.
Родька чрезвычайно обрадовался находке. Найденные серьги он не разглядывая отдал Стеше, а червонцы зажал в согнутых ковшиком ладонях и стал потряхивать, вслушиваясь в их звон.
Как истинное дитя природы, имевшее чрезвычайно тонкий музыкальный слух, он всегда прислушивался к звукам. Свист ветра, шелест листвы или скрип качающегося дерева, птичье пение, треск сломанной ветки или звон посуды, журчание ручья или плеск воды, льющейся из – под крана, музыка или сигнал автомобиля, всё привлекало его внимание. Любой новый звук он пытался повторить с помощью голоса или произвести на музыкальных инструментах, которые у него имелись.
– Вы позволите мне посмотреть на серьги? – попросил Адам Викентьевич.
Внимательно рассмотрев серьги через лупу, он чрезвычайно разволновался.
– Посмотрите пожалуйста сюда! Вы видите этот знак? Это клеймо моего деда! Оно нарисовано в альбоме, который я вам показывал. Эти серьги делала он! Родя, ты видишь эти буковки? Их написал мой дед, который теперь находится там же, где и твоя мама. Это их привет нам всем.
– Привет? Мама? – обрадовался Родька.
– Да, привет. Они оба смотрят сейчас с неба и радуются, что у нас всё хорошо. Возможно, в этом одеяле есть ещё какой – то привет. Хочешь его увидеть?
– Хочу.
– Но ты должен знать, что для того, чтобы его найти, нам придётся изрезать всё одеяло.
– Но ты не расстраивайся, дружочек, я сошью из его остатков подушку,– поспешила успокоить Стеша, – она всегда будет лежать на твоей кровати. Таким образом одеяло всё равно останется рядом с тобой, только в другом виде. Ты согласен?
При словах, что одеяло надо будет порезать, Родька насторожился. Но услышав заверения Стеши, которой он очень доверял, что она сделает из него подушку, которую не нужно будет прятать на шкаф или ещё куда подальше, радостно заулыбался и закивал головой.
– Ну что ж, тогда можно начинать.
– Родечка, ты мне не поможешь добраться до моей комнаты, а то я уже едва держусь на ногах.– попросила Сара Вульфовна, решив его увести, чтобы ему не было больно смотреть, как будет уничтожаться дорогая его сердцу вещь.
– Да, Родечка, помоги маме, – поддержала Стеша, – а я пока пойду переоденусь.
После трёх часов кропотливой работы на месте одеяла осталась куча лоскутьев и распушенной ваты, которые Стеша аккуратно собрала в пакет, а шкатулка, принесённая Адамом Викентьевичем, была наполнена драгоценностями. Среди них были несколько пакетиков с бриллиантами и другими драгоценными камнями, а также прекрасные броши, серьги, браслеты и, кроме всего этого, сотня золотых монет. Но самой главной находкой оказались два комплекта, в каждом из которых было по четыре золотых кулона, сделанных в виде сердечек, украшенных бриллиантовой россыпью, на внутренней эмалевой поверхности которых были изображены портреты членов графской семьи.
Григорий – Анастасия.
Владимир – Варвара
Агата.
Никита.
– Теперь вы поняли, моя девочка, что это и есть тот самый клад, который разыскивался в течении чуть не ста лет? Возможно в таком виде он был перевезён в имение из Питера, а Ангелия была каким – то образом в эту тайну посвящена. А может она сама нашла тайник уже после того, как его законных хозяев и всех, кто им служил, не осталось в живых. Нашла и перепрятала таким умным, оригинальным способом, чтобы сохранить для того, кто позаботится о Родьке после её смерти. Теперь эту тайну не узнает никто.