Выбрать главу

– Иди, и не оборачивайся. Я буду ждать на том конце тропы.

***

Проснулся от слабых шагов в коридоре и едва слышимой ругани сквозь зубы. Плавно соскочил с кровати и вышел в коридор, в дальнем конце застыла эльфийка. Совершенно голая, если не считать плотной повязки на животе. Увидев меня, она оскалилась, волосы слиплись от пота, вуалью прикрывают лицо, видно только полные ненависти глаза и острый кончик носа.

– Ну что, привёл к нам убийц, а теперь ещё и меня изнасиловал? Молодечик, но ничего я тебе гортань вырву, подходи!

Голос слабый, дребезжащий от ненависти, как струна арфы. Я развёл руками и сонно ответил:

– Ага, так сильно хочу тебя снасильничать, что спать лёг в другой комнате. Аппетит нагулять восхотел, наверное. Ложись обратно и спи, а то кровью истечешь, вон видишь на бинтах пятно расплывается.

– Там жарко… – пролепетала она и привалившись к стене сползла на пол. – Пить хочу.

– Сейчас, помогу. – сказал я и двинулся к ней.

Стоило подойти, как она с неожиданной прытью кинулась в атаку, в ладони мелькнул металл. Я небрежно перехватил руку, крутанул, кисть вывернулась, а нож серебристой рыбкой выскользнул из распахнувшихся пальцев. Эльфийка вскрикнув потеряла равновесие и ткнувшись мне в грудь рухнула в ноги. Покачав головой, поднял, на всякий случай заблокировав руки, она начала брыкаться, попыталась вывернуться и перекусить яремную вену. Поняв бесполезность попыток начала браниться:

– Ну давай, безухий! Насилуй! Я же знаю, вам это нравится!

Я покосился на неё, спросил спокойно:

– Так ты полукровка?

Она поперхнулась, личико исказилось в опасном оскале.

– Не твоё дело.

– И то верно. Лежи, утром нам предстоит серьёзный разговор, поверь, как бы не было мерзко это говорить, я на твоей стороне.

Положив её обратно на кровать, сходил к колодцу в подвале и вернулся с полной до краёв кружкой.

– Осторожно, вода холодная.

Эльфийка вырвала жадно вырвала кружку из рук, расплескав по груди половину, я невольно засмотрелся как вода стекает к животу. Жадно присосалась, вода потекла от уголков рта, наконец отняв кружку прохрипела:

– Бескаел. Меня зовут Бескаел.

– Зимородок.

– Зимой родился?

– Нет, птица такая есть, маме очень нравилась. Рана болит?

– Ещё как, проклятье.

– До утра дотяни, там уже лекаря найдём. Я бы тебя отвел к триархам, но боюсь это будет плохой идеей.

В комнату забежал кот, нагло запрыгнул на кровать и лёг на эльфийку, положив голову меж грудей, довольно замурчал вытягивая лапы к её подбородку. Бескаел охнула и улыбнулась, начала гладить животину, почесывать за ухом. Кот замурчал громче, начал довольно щуриться.

Увидев моё лицо эльфийка поспешно сказала:

– Не сгоняй его, мне с животными боль легче переносить, да и от мурчания раны быстрее заживают.

Пожав плечами, я пошел к выходу, в дверях обернулся и сказал:

– Поспи.

На улице завыла собака, вой подхватила еще одна и ещё. Я вздрогнул, собаки так не воют, это скорее похоже на звон стекла, продирающий до костей. В памяти проскочил образ гончих, собранных из зеркал, я заскрипел зубами, положил ладонь на рукоять ножа. Вой приблизился и остановился прямо за входной дверью. Дыхание участилось, я медленно вытащил нож и перехватил поудобнее.

– Что случилось? – слабо спросила эльфийка.

– Ниче…

Меня прервал звонкий стук в дверь.

Тук. Тук. Тук.

Глава 41

Я застыл, прислушиваясь к звукам за дверью, стук повторился, у самой земли требовательно заскреблось. Волосы на затылке вяло зашевелились, я медленно потянул нож, в тусклом свете волнистый узор на клинке холодно заискрился. На миг показалось, что нож подрагивает в предвкушении схватки.

– Ты ждёшь гостей? – Слабо прошептала Бескаел.

Кот у неё меж грудей глухо зашипел, прижимая уши к голове и не спуская взгляда с коридора. Поколебавшись, я ответил, не оборачиваясь:

– Нет, но похоже они и так войдут, не двигайся и не говори ничего, для твоего же блага.

Бум!

Дверь дрогнула, петли жалобно заскрипели, с потолка посыпался мелкий мусор.

– Так может быть откроешь? – предложила Бескаел, поглаживая кота вдоль хребта.

– Они и сами справятся, похоже.

Бум! Бум!

Жалобно завизжали выдираемые гвозди, треснул брус засова, меж дверью и косяком образовалась внушительная щель. Я расслышал звонкий смех и рычание псов, больше похожее на треск стекла.