Быстрым шагом он подошёл к одной из тлеющих свечей и замер рядом.
— Во имя природы…
Люди застыли, в ужасе глядя на узника. Живого? Нет? Никто не смел издать ни звука. Не хватало сил поверить, что это существо, человека напоминающее лишь отдалённо, может быть… Может быть…
Гайр опомнился первым.
— Карилли! — хрипло выкрикнул он, и голос его, усиленный ужасом, заметался между стен заполошным эхом. Вцепившись в решётку, он, не осознавая, похоже, что делает, в ярости рванул за прутья, словно надеясь выломать их одной лишь своей волей. Но тут же, взяв себя в руки, принялся поспешно обшаривать стену, ища управляющий артефакт. Наэри, добежав к решётке лишь на миг позже, замер, обморочно вцепившись в неё трясущимися руками в ужасе глядя на сестру. И, кажется, сейчас сам недалёк был от беспамятства.
— Не может быть…
— Какая тварь посмела!..
— Боги, да девочка же едва жива…
Все заговорили разом. Воздух накалился от переполняющего его гнева и беспокойства. Лишь Третий Страж стоял, не в силах сдвинуться с места, не в силах отвести взгляда от дочери. И его серое, без единой кровинки, лицо напоминало мраморное надгробие.
Эран же, словно очнувшись от какого-то странного транса вдруг выпрямился. И в его глазах пыхнуло настоящее пламя. Повернувшись к людям, он коротко бросил одному из членов отряда, безошибочно определив в нём целителя:
— Что вы застыли? Третьему Стражу нужна помощь! Гайр, на возню с артефактом времени нет, — потом повернулся к стоявшему у двери ученику. — Расплавь решётку. Я не могу, мы за пределами Третьей Башни. У меня нет разрешения колдовать здесь.
В его голосе, обычно мягком и часто ироничном, сейчас звучала даже не стальная — алмазная твёрдость.
Целитель недоумённо повернул голову к Третьему Стражу. Потом вдруг побледнел и, расталкивая воинов, бросился к своему сюзерену.
А Наэри, вздрогнув, вынырнул из своего болезненного оцепенения. И почти в панике оглянулся на учителя.
— К-как расплавить?
— А ты подумай, — усмехнулся в ответ маг. — Разве солнце может только светить?
Юноша непонимающе моргнул. Потом на лице его отразилось понимание — и почти ужас.
Он нервно оглянулся на камеру, где совсем близко к решётке, в каких-то двух шагах, лежала бесчувственная сестра. Судорожно сглотнул.
А потом, рвано кивнув наставнику в знак того, что понял подсказку, требовательным жестом вытянул руку в сторону.
Гул голосов оборвался, словно отсекли ножом. Застыв, люди потрясённо смотрели на то, как прямо из воздуха в руке сына Третьего Стража появляется белый, едва заметно светящийся в полумраке подземелья, лук. Несмотря на то, что на Крепость уже успела спуститься ночь, он по-прежнему казался полным сил.
А Наэри уже с беспокойством оглянулся на Эрана:
— Мастер, но ведь если я промахнусь…
— Значит, не промахивайся, — усмехнулся в ответ маг. — Не сложнее, чем то, что ты делал на стрельбище.
Мальчишка побледнел ещё сильнее. Совет его, похоже, совсем не успокоил. Скорее, наоборот.
— Но я не!.. — умоляющим тоном начал он. И осёкся. Тяжело прикрыл глаза и, задержав дыхание, с усилием сглотнул. — Хорошо. Но ведь стрелять нужно слабее обычного, чтобы капли не полетели внутрь, так, мастер?
— Верно. — Эран кивнул и подошёл ближе. — Раза в два.
Потом он наклонился и прошептал мальчишке в самое ухо.
— У тебя всё получится, — выпрямился и добавил уже громче и суровее. — Не спи, времени мало.
Наэри жалобно взглянул на него; серые от волнения губы дрожали, и казалось — мальчишка сейчас просто расплачется или потеряет сознание, не выдержав потрясения. И уж точно — не справится с задачей. Судя по взглядам, которые бросали на него некоторые из отряда, примерно этого от сбежавшего зиму назад неудачника и ожидали.
Но нет. Наэри почти зримым усилием взял себя в руки, загоняя вглубь ознобную дрожь. Долго, прерывисто выдохнул. И, отступив на несколько шагов, вскинул лук.
Медленно, словно прислушиваясь к чему-то, натянул тетиву. Пустую, без стрелы. На белом, в мел, лице застыло напряжённое выражение. Глаза его, не отрываясь, смотрели на решётку. Но, судя по всему, не видели её. В серых радужках багровыми бликами отражалось пламя свечей — или отсвет не так давно стоявшего в зените солнца?
Миг. Другой. Третий. Наэри задержал дыхание, целясь во что-то невидимое — то ли на решётке, то ли сразу перед ней… И вместе с ним невольно задержали дыхание все, кто был в подземелье. Кроме, разве что, Эрана — но уж тот точно знал, что ученик справится. Отступивший на несколько шагов Гайр с волнением переводил взгляд с шурина на решётку, и снова — на мальчишку.
Медленный выдох. Наэри разжал пальцы. Тетива звонко щёлкнула… и в тот же миг с неё словно ударила вспышка слепящего пламени.
Кто-то сдавленно вскрикнул и отшатнулся, потрясённый увиденным: решётка, ещё миг назад такая незыблемая, потекла вниз алыми каплями, на глазах оплавляясь. Кто-то громко, испуганно выругался…
Остальные пришибленно молчали.
Эран едва заметно улыбнулся и чуть кивнул ученику в знак одобрения. А потом подошёл на шаг ближе и шепнул:
— Молодец. Я же говорил: невозможного не бывает. Не забывай об этом.
Руки мага легли мальчишке на плечи. В знак поддержки и, одновременно, не пуская туда, в страшную «клетку». Первым должен был войти целитель. Впрочем, даже избрав другой путь, маг понимал, видел: пленница слишком плоха. Мало кто сможет вытащить её с того волоска от грани, на котором она сейчас находилась.
Наэри этого, впрочем, знать было неоткуда. И тем более неоткуда было знать это Гайру. Как обезумевший бык, он слепо рванулся в темницу, не обращая внимания на ещё рдеющие края клетки.
…И остановился, налетев на бросившемуся ему наперерез целителя.
— Не вздумай! — взволнованно бросил тот, выставляя перед собой руки. — Это всех касается! Не трогать, пока я не разрешу! Лучше даже вовсе не подходить!
И, отстранив неохотно попятившегося Гайра, первым нырнул в клетку.
Эран молчал. Ждал, когда будет вынесен «приговор». У всего есть свои правила, нарушать их не следует.
Он снова чуть сжал плечи ученика, чувствуя напряжение, которое буквально пронизывало мальчишку. До дрожи, почти до обморока. Не видя лица, он знал, что губы его вновь искусаны в кровь, но Наэри этого даже не замечает.
— Дыши глубже, ровнее. Знаю, сейчас это сложно. Но необходимо.
Мальчишка прерывисто вздохнул. Осёкся, словно подавившись воздухом. Его колотил озноб, и без слов ощущалось, что он сдерживается из последних сил, чтобы не броситься внутрь, к сестре.
…Третий Страж, похоже, уже и не сдерживался. Просто стоял, обморочно прикрыв глаза и прислонившись к стене, бледный в синеву, и на виске опасно пульсировала вздутая жилка. На шее, бесцеремонно надетый прямо поверх волос, мерцал золотым исцеляющий амулет. И он, похоже, был единственным, что ещё позволяло старику удерживаться на краю сознания. Ученик целителя, молодой, перепуганный до полусмерти парень, стоял рядом, придерживая Стража и с мольбой переводя взгляд со своего подопечного на занятого бесчувственной пленницей учителя.
А учитель, между тем, с каждым мигом становился всё суровее и мрачнее. Для бедной девочки он не мог сделать решительно ничего. Говоря откровенно, он даже не мог толком оценить все травмы — несмотря на свой немалый опыт. Слишком уж их много. Старые, новые… как кошмарный слоёный пирог, который взболтал нерадивый пекарь. Всё, что он мог, это облегчить страдания на несколько последних свечей. Чудо, что она в принципе была ещё жива… Вот только… как ему рассказать об этом людям, что стоят за его спиной… Третий Страж, пожалуй, вполне может лечь рядом с дочерью, да и остальные… Пёсов пришлый чародей со своими поисками! Теперь семье заново переживать весь кошмар, который однажды они уже прошли!
Тяжело вздохнув, он поднялся с колен и вышел из «клетки». Взглянул в глаза Гайра — и не выдержал, отвёл взгляд. Наверное, впервые за много лет службы в Третьей Башне.
— Мне жаль.
Мастер Защиты пошатнулся, словно его ударили мечом.