— Фу, Тай, какая гадость!
— Угу… Тухлятина какая-то! Мы есть хотим! Ты обещал нас накормить!
Эран встал с кровати, на которую присел, чтобы напоить девочку. Щелчок пальцев — и детей опутала тонкая золотистая нить. Которая тут же исчезла. А над кроватью появилась большая песочная клепсидра.
— Тише, тише… — сочувственно притянул к себе племянников Наэри. Глаза его встревоженно следили за манипуляциями наставника, и было заметно, что голос его едва заметно подрагивает от беспокойства. — Правда, гадость? Ну, простите, я думал, будет вкусно… Тогда будем запивать шиатом и заедать пирогами и пшеничной кашей с медом. Тиль, это специально для тебя, Марика отложила все дела, чтобы сварить. А тебе, — лёгкий щелчок по носу Иллара, — я попросил разогреть пироги с грибами. Только, чур, не все — мы с мастером тоже хотим!
Он неуверенно оглянулся, прикидывая, стоит ли рисковать, выпуская ошарашенных происходящим детей из рук, или попросить подтащить поближе столик Эрана. Потом, всё-таки, постеснялся. Миг — и глаза его вспыхнули от пришедшей в голову идеи.
— Кстати, кое-чему я всё-таки научился, сейчас покажу!
Отпустив детей, он одним движением призвал лук и, мысленно найдя на белом дереве два знака — «воздух» и «воля», стремительно натянул тетиву.
Тонко свистнул разрезанный воздух. Невидимая петля захлестнула ножки стола, резко дёргая его к кровати. Зазвенела посуда, с грохотом рухнул на пол слишком близко стоявший к краю пустой бокал. Кувшин шиатом опасно покачнулся, горячий отвар плеснул через край, распространяя аромат трав. А Наэри, не обращая внимания на устроенный разгром и даже не задумавшись о том, как легко удалось непривычное волшебство, поспешно подтянул поближе к племянникам поднос с едой.
— Хорошая работа, мальчик, — шепнул маг в ухо ученика, обходя кровать с его стороны.
Проходя мимо стола с едой, он с самым невинным видом стянул с одной из тарелок лепёшку и, так же невозмутимо откусив от неё кусок, вернулся в своё кресло вместе с «добычей».
Дети на странного мага внимание обращать перестали, во все глаза уставившись на чудеса дядюшки, а заодно и на еду.
— Это же не твой лук, кажется, — нахмурился Иллар.
— А что ты ещё умеешь, Тай? — одновременно спросила Тилле.
Почти не заметивший похвалы Наэри одобрительно потрепал племянника по волосам и, цапнув другую лепёшку, испускающую густой грибной аромат, сунул мальчишке в руку.
— Ты наблюдательный, как всегда, Ил. Не мой. Тиль, лук не съедобный, а вот каша — да! Тебе наложить или сама?
Он ловко пододвинул к племяннице накрытый, ради сохранения тепла, горшочек. Улыбнулся:
— Ешьте давайте, а я, если хотите, расскажу вам, чему научился.
«Не твой?» — вопросительно посмотрел на Наэри эльф.
Дети дружно кивнули, выражая желание слушать, и принялись за еду. Судя по лукавому взгляду жующего лепёшку эльфа, он тоже не возражал послушать рассказ ученика.
— А чем тебе не угодил дедовский лук? — спросил Иллар с набитым ртом. — Ты же его любил. Неужели он сломался?
Наэри улыбнулся.
— Я его любил и люблю, — веско откликнулся он. Поймал взгляд наставника и как-то странно прищурился: серьёзно и очень задумчиво. Смущаться оговорки не стал — да и была ли оговорка? А юноша окинул взглядом заинтересованно уставившихся на него племянников, и пояснил. — Понимаешь, Ил… Тот лук был — мой. А до этого — отцовский. А ещё раньше — дедов. А этот… Этот — не мой. Это я — его.
Губы Эрана чуть дрогнули в одобрительной улыбке. А мальчишка уставился на дядюшку как на безумного.
— Как это — «ты его»? Это же просто лук, ты не можешь ему принадлежать.
Тот подавил смешок.
— Ну, был бы «просто», не принадлежал бы, как считаешь? А этот лук не простой, а волшебный. Он сам выбирает, кому позволять собой пользоваться, — он ласково притянул племянников к себе и серьёзно сказал сразу обоим, — Это он помог вас спасти. Мастер Эран вас вытаскивал, а я помогал, как мог. Точнее, это лук помогал моими руками.
Последняя фраза Наэри заставила Эрана нахмуриться. Но сказать он ничего не успел.
— То есть, ты сам вообще ничего не можешь, и если бы этот чудо-лук достался кому- то другому, то учеником мастера Эрана стал бы он? — нахмурился Иллар.
Улыбка Наэри погасла. Он растерянно моргнул, только сейчас, видимо, осознав обратную сторону своих слов.
— Я не это имел в виду, Ил, — ровно проговорил он; и только Эран мог заметить, как едва заметно дрогнул его голос. Но на лице вдруг мелькнул сомнение.
Он через силу рассмеялся и, пододвинув усердно запихивающейся кашей Тилле блюдо с пирожками, нарочито весело спросил:
— Ну, так что, сказки будете слушать?
Иллар миг смотрел на дядю, а потом молча кивнул.
Продолжая неуловимо хмуриться, Эран поднялся с кресла.
— Закончишь сказки рассказывать, поднимись ко мне в комнату и разбуди. Только не забудь: я попросил это сделать тебя, а не кого-то из прислуги.
Не дожидаясь ответа, он вышел и закрыл дверь.
Наэри дёрнулся, словно его ужалили, и почти в панике обернулся, собираясь окликнуть мастера… Но было уже поздно: эльф уже скрылся в коридоре.
Тяжело вздохнув, юный лучник взглянул на замерших в ожидании племянников и через силу улыбнулся.
— Ну ладно, значит, будет сказка. С чего бы начать? Жил на свете один мальчик, готовился стать воином, да вот беда — потерял где-то свою судьбу. И пошёл искать её за семь ветров, за девять морей…
***
Осторожно укрыв уснувших детей, Наэри тяжело вздохнул и бросил взгляд на мать. Он не заметил, когда она проснулась; но, судя по её задумчивому, немного печальному взгляду, слышала она немало. А сколько услышала… Малолетним племянникам досталась совсем не страшная и избавленная от всех грустных подробностей сказка, но разве это обманет материнское сердце?
Наэри виновато пожал плечами.
— Мы разбудили тебя? — негромко окликнул он её. Вместо ответа Элари откинула одеяло и поднялась на ноги, поправляя замявшееся платье. Подошла, ласково провела ладонью по голове сына.
— Ты повзрослел, — с грустной нежностью проговорила она, глядя на него.
Наэри опустил глаза.
— Мама, прости меня… Я такой дурак был, что сбежал, никому ни слова не сказав…
— Дурак, — грустно согласилась Элари, продолжая перебирать его волосы. Вздохнула. — Как хорошо, что у твоей сказки оказался добрый конец… Благодарю богов за то, что они свели тебя с мастером Эраном.
Перевела взгляд на внуков, и губы её слабо вздрогнули в улыбке.
— А ведь если бы не сбежал, кто знает, что было бы сейчас с Тилле и Илларом? И с Гайром? Не грызи себя, милый. Я рада, что ты вернулся. Ты, главное, когда соберёшься снова уходить — не забудь попрощаться с нами…
Наэри с трудом сглотнул. И, не в силах говорить, рвано кивнул.
А Элари уже решительно хлопнула его тонкой ладонью по затылку, намечая родительский подзатыльник, и тут же, засмеявшись, ласково поцеловала его в макушку.
— Или, тебя твой учитель ждёт.
Она поманила пальцем покачивающийся под потолком магический шар, и тот послушно слетел ей в ладони, словно прирученная птица. Замерцал и мягко засиял, превращая мягкие сумерки покоев в подобие туманного утра. Обычным людям для управления такими артефактами нужно было прикоснуться пальцами, но у леди Элари, в отличие от мужа и сына, была крупица магического дара.
Наэри невольно улыбнулся. Когда-то, ещё до его рождения, этот артефакт подарил Третий Страж своей тогда ещё невесте, и с тех пор мать почти не расставалась с ним, гася его лишь в те редкие дни, когда всерьёз ссорилась с отцом.
Леди Элари, видимо, угадала его мысли, поскольку улыбка её стала откровенно лукавой и самую каплю насмешливой.
— Иди-иди, — со смешком поторопила она сына. — Я присмотрю за малышами.
— Мам, — алея ушами, поднял голову Наэри, — Им нельзя мясо, ты помнишь?
Элари закатила глаза.
— Да иди уже, горе моё! Это мои внуки, я всё, что им можно и что нельзя, помню, даже когда сплю! Не беспокойся, я не сделаю глупостей.