Лерон наконец отмер.
— Я?! Ненавижу жизнь?! Жажду уничтожить?! Да как у вас язык повернулся!
— Ненавидите, — всё так же холодно и спокойно ответил маг, не отрывая взгляда от лица «противника». — Настолько, что готовы запереть её в банку, поставить на полку и довольно от этого щуриться. А если тир Лерон… Целитель Лерон!
И впервые в устах мага слово целитель прозвучало как насмешка.
— Если вы всё ещё не поняли, что такое смерть, если для вас, слепец, она лишь личный враг, которого нужно уничтожить… что ж, я помогу вам прозреть! Потратив на это драгоценное время, но всё же помогу.
В руках мага появился стакан и графин полный чистой прозрачной воды.
— Существует мир, — маг потряс стаканом. — мир в котором живут люди.
В стакан начала медленно литься вода.
— Они живут, радуются, грустят, болеют. Рождаются новые люди. Мир прекрасен, в нём вовсе нет смерти. Прямо как вы мечтаете. Идут зимы — много, много зим.
Вода, наполнившая стакан, начала медленно стекать по руке мага. Вниз, прямо на пол.
— Прекрасный мир, в котором нет смерти. Да, люди мучаются от голода, бесконечно мёрзнут, потому что нет еды, не хватает дров, чтобы согреться. Людям попросту больше негде жить. Правда, прекрасный мир, Тир Лерон? Они страдают и мучаются — вечность. Мир задыхается. Люди уже не творят, не мечтают, не делают мир вокруг лучше. Только стремятся выжить.
Вода продолжает медленно течь к ногам мага.
— Но, может быть, есть другой способ? Запретить рождаться детям? Зачем они нужны? Ведь все вокруг бессмертны. А вон там старик, он был тяжело ранен в бою. Ему вывернуло наружу все внутренности. Он страдает от боли. Которая будет бесконечной. Подумаешь… Главное, что этот мир прекрасен. В нём нет смерти. Этого безжалостного монстра, которому лишь бы своровать чью-то бесценную жизнь. Ему же всё равно, чью, этому монстру. Он же ненасытная, жадная тварь, которой плевать на тех, кого он оставляет в одиночестве. Ему же просто процесс нравится — убивать невинных! Ведь это именно смерть со скуки решает, кого с собой утащить! И плевать, что у мира свои законы, что смерть и жизнь — всего лишь две половины одного целого!
Последние слова маг сказал всего на четверть тона выше, но словно прокричал на всю комнату.
Замолчав, он буквально впихнул в руки целителю переполненный стакан.
— Наслаждайтесь своим идеальным миром без смерти, тир Лерон, это вам вместо банки. И вот ещё что: как-нибудь попробуйте соединить мой «проклятый» медальон со своим «святым». Говорят, может выйти что-то интересное.
Щелчок пальцев, и графин исчез, вместе с лужей на полу.
— А теперь прошу меня извинить. Души слишком долго сражаются, если не поторопиться, они не смогут перенести физической формы ран. А мне ещё нужно несколько щепок на подготовку.
Лерон молчал, буквально впав в ступор. Полный стакан в его руках заметно дрожал, расплёскивая вокруг капли воды. У остальных обитателей башни тоже не было ни малейшего желания спорить с магом. Только Третий Страж бросил острый взгляд на своего старшего целителя и молча поклонился Кеарану, благодаря одновременно и за науку, и за помощь.
Гайр перевёл взгляд на Наэри. И с лёгким удивлением осознал, что шурина, кажется, меньше всех удивила доходчивая демонстрация Кеарана. Наоборот: по его лицу скользило выражение задумчивости и напряжённого внимания. И… согласия?
Гайр мысленно кивнул самому себе. И, поймав взгляд Наэри, послал ему короткую заговорщицкую улыбку. Мальчик, и впрямь, вырос. Убежал из Башни отчаявшийся ребёнок. Вернулся — юноша. Теперь Гайр видел это даже отчётливее, чем во время их памятного разговора в коридорах Башни.
Наилир тем временем, хмурясь, оглядывал бесчувственные тела, и вид у него был мрачный. Наверняка уже подсчитывал, скольких ещё верных подчинённых не досчитается к вечеру.
— Все ресурсы Третьей Башни полностью в вашем распоряжении, Проводник, — проговорил он. — Скажите мне, если вам нужна какая-то помощь.
— Благодарю, Третий Страж, — Кеаран кивнул. — Сейчас мне нужны пара щепок тишины и пожалуй, чуть больше места…
Щелчком пальцев он увеличил комнату втрое. Гайр только мысленно присвистнул, почти завидуя той лёгкости, с которой маг управлялся с пространством.
— Так лучше.
Гайр молча ухватил Лерона за локоть, отталкивая друга к стене. Остальные выполнили невысказанный приказ «больше места!» сами, не дожидаясь подсказок.
Пальцы мага стремительно плели целые цепи магических формаций, которые по очереди вспыхивали то золотистым светом, то чёрным пламенем. Не прекращая плести чары одной рукой, второй маг вытащил из кармана взятый у Эрана кинжал.
— Мёртвое к мёртвому, живое к живому. Белому и чёрному правом золотого из девяти.
Ладони мага вспыхнули. Одна золотом, другая чёрным как ночь пламенем. Кинжал сверкнул словно молния, вихрем поднимая в комнате странный ледяной ураган. Не причиняющий вреда ни комнате, ни людям в ней, но почти под потолок поднявший все бесчувственные тела.
— Тир Лерон, как только души будут возвращаться в тела, их раны будут проявляться физически. Как только последняя душа обретёт тело, я смогу полностью убрать чёрное пламя и вы сможете позвать себе помощников. Сам я до конца ритуала прерваться не сумею. Управитесь?
Лерон вздрогнул, словно лишь сейчас возвращаясь в реальность. Диковатым взглядом огляделся и, нахмурившись, резко поставил стакан на ближайшую прикроватную тумбу, расплёскивая воду. Посмотрел на мага, о чём-то напряжённо раздумывая. И поколебавшись, с неохотой кивнул.
— Управлюсь… — хмуро буркнул он. И нехотя добавил, — Проводник.
— Хорошо, — Маг кивнул. — Хоть целитель здесь сейчас один, способ помочь, полагаю, найдут все.
Не отвлекаясь больше на окружающих, маг снова вернулся к своему ритуалу. Прямо посреди комнаты поставив, а скорее воткнув кинжал рукоятью между досками, он начертил в воздухе над остриём символ. И, стоило завершить последнюю линию, как тела плавно упали вниз, а весь вихрь втянулся в светящиеся остриё. А затем кинжал бешено закрутился, волчком отрываясь от пола и замирая где-то в центре комнаты. Миг — и лезвие «плюёт» в одного из лежавших без сознания то ли воздухом, то ли светом. И воин тотчас открывает глаза, осоловело оглядываясь по сторонам. Ещё миг — и он заходится в диком кашле. На груди появляется глубокая рана.
Кинжал тем временем снова кружится, новый «плевок» — и стон, уже из другой кровати.
Четверо бодрствующих обитателей Башни смотрели на всё происходящее с безмолвным изумлением. Первым очнулся Лерон. Сдавленно выругавшись, он выдернул свой локоть из руки по-прежнему держащего его Гайра и метнулся к раненому. Почему-то-к тому, кто появился вторым. Несколько резких движений — и над лежащим разворачивается мерцающее поле исцеление. Следом за ним сорвался с места Наэри, на ходу бросив целителю короткое «чем помочь?», лишь в последний миг вспомнив о необходимости говорить через Кеарана и добавив поспешное «Проводник?» Сам маг, понятно, не ответил (а возможно, и не услышал), зато Лерон молча ткнул в сторону настенного шкафа, где хранились целительские амулеты.
Третий Страж, не дожидаясь распоряжений, поспешил кашляющему воину, тому, кто первым вернулся в сознание.
А Гайр, прежде чем присоединиться к ним, сделал два широких шага к окну и выглянул наружу. Так и есть. Близнец караульного, стоявший во дворе, бесследно исчез.
Близнец, но не глубокая рана, пересекавшая грудь слева направо: именно её перевязывал сейчас Третий Страж, с солдатской решимостью не дожидаясь, пока освободится хлопочущий над более серьёзно раненым воином Лерон.
Как раз в этот момент ещё один из стоящих во дворе замерцал, как плохая иллюзия, и исчез. А Гайр, резко развернувшись обратно в лазарет, успел заметить, как сгусток энергии, мерцающий ни с чем не сравнимой энергией сознания, отделился от ножа Кеарана и впитался в грудь одного из поверженных воинов. И мастер Защиты даже не удивился, когда увидел, как раскрывается на плече лежащего точно такая же рана, какая была на его исчезнувшем двойнике.