От невеселых подсчетов отвлекло деликатное треньканье смартфона.
1 непрочитанное сообщение от: Настя — Привет. Нам надо увидеться. Можем сегодня встретиться?
— Привет. Да, конечно.
— Давай через полчаса на набережной?
— Ок.
Если Настя назначила встречу, чтобы сообщить, что бросает его — это будет полный аллес и достойное завершение дня, несмотря на то, что он только недавно начался, но уже побил все рекорды отвратности и сломал шкалу личного дерьмометра.
Фомин немного покружил вокруг зеленой зоны, выискивая парковочное место поближе к скверику, остановился возле узкого тротуара и уже было открыл дверь, чтобы выйти из салона, когда лежавший на приборной панели смартфон вспыхнул, извещая о входящем вызове.
— Я тебя вижу, — сказала Настя в трубку. — Сейчас подойду.
Он присмотрелся и заметил, как по аллее к нему направляется знакомая женская фигура в распахнутом пальто песочного оттенка.
— Привет, — сказала Настя, усаживаясь на переднее пассажирское сиденье.
— Привет, — отозвался Фомин и потянулся к девушке, чтобы поцеловать, но она отстранила губы, вместо этого подставив щеку.
— Я должен извиниться… — начал он, пытаясь на ходу оценить ее настроение и зависящий от этого формат свидания.
— Должен или хочешь? — уточнила Настя.
— Хочу. Очень. Я был круто неправ, — отрывисто произнес он, подбирая нужные слова. — Ты простишь меня?
— Если только признаешь, что был мудаком, — немного подумав, ответила она.
— Клиническим, — согласился он.
— И пообещаешь, что больше таким не будешь.
— Я очень постараюсь. Ради тебя.
Она улыбнулась и пристально посмотрела на него, словно оценивая — верить или нет. Но именно эта последовательность — вначале улыбка, а затем взгляд с легкой укоризной, означала, что слова были подобраны нужные и тучи обид и недоверия, нависшие над их отношениями, начали рассеиваться.
— Ради нас, — поправила его Настя.
— Ради нас, — повторил он за ней.
— Вот, я хочу отдать тебе это, — сказала она, открывая свою сумочку. — Надеюсь, они помогут тебе решить проблемы.
Фомин перевел взгляд на ее руки, которые достали из сумки завернутый в плотный пакет и перемотанный скотчем сверток. Тот же самый полиэтиленовый курьерский пакет с клейкой лентой, в который он запаковывал деньги перед сделкой с Настей. Даже защитная печать для страховки от вскрытия сохранилась. Печать доверия. Эта штука будет посильнее любого штампа в паспорте…
Глава 19
Денежное дерево
Самым большим и отчаянным безумием, о котором, как водится, нет желания лишний раз вспоминать, Фомин долгие годы считал эпизод со своей первой несчастной любовью.
Он на тот момент учился в восьмом классе. Девочка была на год старше, отличалась весьма приятной наружностью и неплохо сформировавшейся фигурой со всеми необходимыми подробностями, которые мужчины обычно оценивают, украдкой восхищенно показывая друг другу три, четыре или даже пять пальцев, пока объект обсуждения стоит к ним спиной.
Нескладный прыщавый подросток, к великому своему сожалению и разочарованию, не удостаивался ни единого ответного взгляда, в котором читалась бы хоть капля заинтересованности. Харизмы к тому возрасту еще не завезли, мозг пусть и генерировал порой креативные идеи и мысли, но оформлять их в красивые высказывания и комплименты, приятные женскому слуху, пока не научился. А просто подойти и заговорить — не хватало ни смелости, ни наглости.
Пубертатный период, который с каждым днем становился все более турбулентным, отключая мыслительные способности и успешно заменяя их юношеской тягой к опрометчивым и разрушительным поступкам, в какой-то момент окончательно заглушил голос затуманенного разума, отстранил здравый смысл от управления жизнью и передал полный контроль не к месту разыгравшимся гормонам.
Только один сомнительный способ справиться с чувствами остается неизменным в любом возрасте, хоть в пятнадцать, хоть в пятьдесят — накатить триста капель эфирной валерьянки. Ах, если бы это была валерьянка… Купленной в подпольном шинке чекушки самогонного спирта, разбодяженного стеклоочистителем, двум школьникам — страдающему романтику и вызвавшемуся ему на подмогу однокласснику — с лихвой хватило, чтобы ужраться в сопли.