— Если мы не остановимся… сейчас же… то это случится опять.
Рей кивнула. Она не могла говорить.
— Точно так же, как это было в первый раз. Она снова кивнула.
— Никакой нежности. Грубый, жадный секс. Я обещал, что никогда больше не буду себя так вести.
— Но мы оба вели себя одинаково, — пробормотала она.
— Поехали ко мне в Свит-Бей. Я хочу, чтобы ты была в моей постелил. Всю ночь. Я хочу проснуться утром рядом с тобой!
Ей пришлось говорить громче из-за шума дождя.
— Нет, не сейчас. То есть я не могу. Не могу ехать туда, где знают обо мне и Уоррене.
— Им придется принять тебя, Рей! Как только я скажу им, что теперь мы вместе и останемся вместе навсегда, они поймут, что либо должны смириться, либо наши пути разойдутся.
— И ты уедешь из Глори?
Нет, она не смела надеяться, что услышит «да» Даллас одной рукой прижал к себе ее бедра, а ладонью другой стал гладить по груди, щекоча сосок. — Я уеду из Свит-Бей.
— И куда отправишься?
Он наклонился и поцеловал ее.
— Интересно, мы когда-нибудь научимся прикасаться друг к другу без неистового желания содрать друг с друга всю одежду?
— Надеюсь, что нет! — выпалила она и рассмеялась, пряча лицо у него на груди. — Неужели я это сказала?
— Пожалуйста, поехали ко мне домой! Она безумно хотела его, но только не там.
— Поехали ко мне домой, — сказала Рей и тут же добавила, набравшись отваги: — Я хочу вернуться в коттедж. А ты мог бы потом заняться делами, пока я кое-что сделаю. — Она понимала, что надежды мало, — но вдруг ей повезет и он ничего не узнает?
— Но тебе нельзя там оставаться.
— Нет, можно! Я проверю все двери и замки. А потом позвоню шерифу и попрошу, чтобы ко мне регулярно заезжал их патруль. И к тому же у меня есть пистолет.
Он вздохнул и уперся лбом в ее лоб. — Ну почему даже это не может меня успокоить? Она жутко боялась выносить пистолет из банка в Саванне и пошла на это очень неохотно. Но теперь была только рада.
— Я хорошо стреляю. Я тренировалась.
— По статистике большинство людей…
— Я все знаю про статистику. Но она относится к тем людям, кто не успевает решить, что делать.
— Люди чаще всего полагают, что успеют решить, что им делать, пока не столкнутся с каким-нибудь маньяком и он не вышибет из них дух. Скорее всего ты просто забудешь, где у пистолета курок.
— Нет, я…
— Что-то я не заметил, чтобы ты успела это вспомнить, когда приняла меня за маньяка!
Она улыбнулась — и у Далласа стало тепло в груди.
— В следующий раз, когда ты на меня набросишься, я непременно сделаю все как надо! Честное слово, мне надо вернуться и хоть немного привести все в порядок. Я ужасно запустила работу. И хочу позвонить Джинни и Беле!
— Ну… — медленно, неохотно, он все же уступил, — о'кей. Но мне все равно не хочется оставлять тебя там одну.
— А кто сказал, что меня придется там оставлять? Даллас застыл и напряженно прищурился.
— Эй, мэм, о чем это вы толкуете?
С небывалой для себя дерзостью — Рей и не подозревала, что сподобится на такое, — она игриво ущипнула Далласа за самое чувствительное место и ловко увернулась, когда он попытался ее схватить.
— Ага, развесил уши? — крикнула Рей и помчалась к двери. — Вот и отлично! А толкую я о том, что нам с тобой нужно очень многое обсудить. И что беседа может затянуться до ночи. А то и до утра.
— Беседа?! — взревел Даллас, ринувшись за ней вслед. Но Рей уже неслась вниз по лестнице.
— И кое-что еще! — кинула она через плечо.
Глава 24
«Дворники» смахивали извилистые струйки воды с ветрового стекла. Дождь барабанил по крыше «лендровера», окутанного серой пеленой сплошного тумана. В зеркальце Даллас видел только Волка и размазанную по заднему стеклу грязь.
Выехав из города, машина чуть прибавила скорость. Слева мелькали и тут же исчезали блики от фар встречных автомобилей.
Молнии продолжали прорезать низко нависшие тучи, но уже на приличном расстоянии. Раскатов грома над головой больше не было слышно.
Рей сидела, зажав ладони между коленями, и сосредоточенно смотрела вперед. Но Даллас знал, что она ничего не замечала, слишком занятая своими мыслями и связанными с ними образами.
Он хотел бы стереть ее мысли.
Он хотел бы размазать образы.
А больше всего хотел бы сейчас перенестись в прошлое, очутиться рядом с семнадцатилетней Рей, когда она была так одинока, и спасти ее.