— Что — конечно?
— Просто — конечно, и все… — Рей не знала, что сказать. — Конечно, мужчины… ну, они и есть мужчины — вот и все.
— Мужчины и есть мужчины? — Проклятая ухмылочка снова оказалась тут как тут. — Стало быть, именно это ты хотела сказать? — Он покачал головой. — Ладно, можешь не отвечать. Но ты сказала правду. Мужчины всегда остаются мужчинами, но в данном случае это ни в коей мере не относится к старине Далласу, мэм! Ни в коей мере!
Как просто было бы сейчас смириться — и будь что будет!
— Ты сказал, что здесь я в полной безопасности.
Он на миг потупился, а потом поднял голову и посмотрел на Рей со своей привычной лукавой миной.
— Что именно ты подразумевала под словом «безопасность»? Я обещал, что не причиню тебе зла.
Ну да, обещал!
— Похоже, у нас разные представления о том, что можно считать злом, а что нельзя.
— Рей, я не причиню тебе зла!
У нее вдруг пересохло в горле. Она положила сумку на кровать и зябко потерла руки.
— Кажется, это детская комната.
— Это комната моего брата.
— А почему она до сих пор в таком виде?
— Наверное, так она мне больше нравится. — Даллас задумчиво огляделся и хмуро пояснил: — Мы с Джессом были близнецами. И я потерял его, когда нам было шестнадцать.
Рей глубоко вздохнула, стараясь сделать это по возможности тише.
— Я уже почти перестал переживать. Сам не знаю, зачем тебе рассказал. Я еще ни с кем об этом не говорил.
— Прости, мне очень жаль. — Вряд ли здесь можно было сказать что-то еще, но невольно припомнилась Кэсси, и Рей поспешно отвернулась. Сейчас главной проблемой оставалась безопасность Джинни. Рей все сильнее боялась, что подвергает серьезной угрозе ни в чем не повинного ребенка.
— Ну что ж, Рей, спокойной ночи.
— Спокойной ночи. И еще раз спасибо.
— Я не хочу уходить.
Это не могло быть правдой. Он не мог испытывать к ней иного интереса, кроме желания вернуть то, что захватил, по его мнению, Джон. У Рей голова шла кругом от вопросов.
— Мне нужно побыть одной. Я должна многое обдумать.
— Ну так думай вслух. Позволь мне хотя бы отчасти помочь тебе.
— Это не те вопросы, на которые ты смог бы ответить. Она больше не в силах была усидеть на месте, подошла к окну и раздвинула голубые ситцевые занавески, прикрывавшие стеклянную дверь на террасу, о которой предупреждал Даллас.
— Луны совсем не видно, — заметил он. — Наверное, идет гроза.
Рей поправила занавески и заглянула в ванную. Над белой кафельной плиткой, покрывавшей нижнюю половину стен, пестрели нотными станами водостойкие обои.
— Твой брат любил музыку.
— Мы собирались создать свою группу. — Даллас щелкнул языком. — Как и многие парни в нашем возрасте. Все это было давным-давно. Но Джесс и правда был классным музыкантом.
— А что же ты?
— Так, ни рыба ни мясо. Он играл на ударных.
— А ты на гитаре?
— Нет, на пианино. Тогда это уже называлось «клавишные». Давай я все же притащу тебе эту футболку. И зубную щетку.
— Не беспокойся. Талли уже положила в туалете все, что надо.
Даллас хотел было что-то сказать, но передумал, потоптался на месте и беспомощно пожал плечами:
— Не могу уйти, и все. Не сейчас. Ты ложись и спи, если хочешь. А я просто посижу пока в кресле. — Он решительно вошел в комнату и закрыл за собой дверь.
У Рей тоскливо сжалось сердце. Ей одновременно хотелось оказаться подальше отсюда — и кинуться к нему в объятия. А она не должна, не должна была допускать такие мысли, позволять себе расслабиться и хоть на минуту утратить бдительность!
— Если хочешь, почисти сперва зубы.
— Да. — Это становилось все опаснее. Если ей изменит решимость — все кончено, Джинни никогда не получит того, в чем нуждается. — То есть я хотела сказать «нет». Мне вообще не следует здесь находиться. И ты это знаешь, Даллас. Или ты уйдешь, или я не смогу здесь остаться.
Он скрестил руки на груди и прищурился, глядя на лампу возле кровати.
— Ты была замужем?
— Да! — Как бы это ни выглядело с точки зрения закона, Рей действительно была замужем. — Мы с Джоном… с Уорреном были женаты.
— Я имел в виду кого-то до него.
— Нет, не была, — покачала головой Рей. — А почему ты об этом подумал?
— Ты была такой… Рей, я не в силах этого забыть! Глупо было прикидываться, будто она не догадалась, о чем речь.
— И ты тоже об этом подумала, — добавил он.
Она провела пальцами по волосам, неловко задев болезненную шишку на затылке.
— Не думаю, что такое можно забыть. Во всяком случае, я не смогу. Ничего подобного… — И зачем она вообще открыла рот? Хватит, сказано и так больше чем нужно! — Словом, я ничего не забыла.