– Мне очень жаль, Захир, – пробормотал Акрам в наступившей тишине, заметив гнев в глазах брата. – Но я считал, что ты имеешь право знать о том, что она явилась сюда.
– Мы в разводе уже пять лет, – раздраженно заметил Захир. – Почему меня должно волновать то, чем она занимается?
– Она позорит тебя! – воскликнул его брат. – Только представь, что произойдет, если пресса узнает о вашем, пусть и расторгнутом, браке. У нее, должно быть, нет никакой совести, если она посмела приехать в Марабан для съемок в своей дурацкой рекламе!
– Ты принимаешь это слишком близко к сердцу, Акрам, – сказал Захир, тронутый тем, что брат беспокоится за него. – Спасибо, что рассказал мне об этом, но что я, по-твоему, должен сделать?
– Вышвырни ее и всю съемочную группу из Марабана! – тут же заявил Акрам.
– Мой брат, ты еще молод и горяч, – невозмутимо проговорил Захир. – Папарацци преследуют мою бывшую жену везде и всюду. Что будет, если со всемирно известной знаменитостью произойдет какая-нибудь неприятность? Зачем мне привлекать внимание журналистов к моей прошлой жизни, которую хорошо бы продолжать держать в тайне?
После того как Акрам, возмущенный тем, что брат отказывается мстить, удалился, Захир сделал несколько важных телефонных звонков, которые удивили бы его младшего брата.
Хотя это не поддавалось никакому логическому объяснению, Захир хотел снова встретиться с Сапфир. Означало ли это, что его все еще тянуло к ней? Или же это было простое любопытство? Однажды в безумных попытках найти решение их проблем он прочитал интересную книгу, которая помогла ему понять, что самый простой ответ на, казалось бы, нерешаемый вопрос чаще всего бывает верным. Дальнейшее поведение его бывшей жены только подтвердило это утверждение. Он действительно женился на алчной карьеристке, которая не испытывала к нему никаких чувств. Захиру было прекрасно известно, что сейчас его бывшая наслаждается свободными отношениями со знаменитым на весь мир фотографом, Камероном Макдоналдом. Наверняка она не испытывает никаких проблем в постели с ним… В глазах Захира вспыхнул огонь ненависти при одной мысли об этом.
Саффи послушно повернулась навстречу порывам ветра, созданного вентиляторами, чтобы ее роскошные белокурые волосы сексуально развевались за плечами. На ее идеальном лице не было и намека на раздражение и дискомфорт. Саффи была настоящим профессионалом, мастером своего дела. Много раз ее макияж нуждался в поправке из-за ужасной жары. Он просто таял на лице. Много раз охране приходилось останавливать съемки, чтобы успокоить толпу любопытных зрителей, мешающую работать. Решение приехать в Марабан, чтобы сняться в рекламе косметической компании «Лед пустыни», было огромной ошибкой.
– Покажи мне свою сексуальность, Саффи… – умолял фотограф. – Что тебя беспокоит? Ты не в форме…
Ее словно прошибло током. Саффи изо всех сил старалась выполнить его просьбу. Ей было бы неприятно, если бы кто-то сообразил, что с ней что-то не так. Она мысленно нарисовала картину, которая всегда вызывала выражение желания на ее лице. Как это иронично и как жестоко! Ей приходится сосредоточиться на том, о чем она мечтает, но еще не испытала в реальной жизни. Однако сейчас, когда идет работа над проектом, стоящим сотни тысяч фунтов, не время негодовать.
Собравшись с силами, Саффи заставила себя не ворошить старые воспоминания, а лишь вызвала в памяти хорошо знакомый образ мужчины с черными, как вороново крыло, волосами до плеч; мужчины, чей животный магнетизм нельзя было не заметить. Она представила, как он медленно поворачивается к ней, глядя на нее чарующими прекрасными темными с золотыми искорками глазами, обрамленными длинными черными ресницами, настолько густыми, что кажется, будто его глаза подведены. У нее перехватило дыхание. И тело тут же отреагировало: соски затвердели под маленькими кусочками шелка, которые едва прикрывали ее, и возбуждение охватило женщину с шокирующей силой.
– Вот так… У тебя получается! – Фотограф воодушевился. Полный энтузиазма, он начал снимать ее с разных ракурсов, пока она непринужденно меняла позы, все еще держа в голове образ того мужчины. – Немного опусти глаза. Нам нужно, чтобы были заметны тени… Отлично, дорогая, теперь надуй свои прелестные губки…