- Я не святая, Шон. А Ува Хендрикс была непростой воспитанницей. Да, возможно, я к ней предвзята, но исключительно потому что в свое время эта девушка доставила мне много неприятных минут. Она тебе нравится?
- Она у меня работает. А вчера, когда я отправил девчонку с поручением, твоя ученица заперла ее в подвале.
- Что? Какая ученица? В каком подвале? Ты что, думаешь, я приказала запереть Уву Хендрикс в каком-то подвале?! И использовала для этого свою выпускницу?
До этого момента он, собственно, ничего такого не думал. А вот «выпускница» из уст Катрин насторожила. Он, кажется, не упоминал, что речь именно о выпускнице. Хотя это ничего не доказывает. Все не выпустившиеся воспитанницы Блэкхевена находятся под надзором. По мнению педагогического состава: сам-то Шон нередко видел в городе воровато оглядывающихся девиц, прячущих под плащами свертки с пирожками или глиняные бутыли домашнего сидра.
- Шон, я не в восторге, что эта девочка у тебя работает, потому что она непременно что-то испортит или навредит тебе. Но я не воюю бывшими ученицами. И не нужно меня за это наказывать.
- Я тебя не наказываю. Я всего лишь пытаюсь делать свою работу. Ты ведь тоже хочешь разобраться с проклятием.
- Конечно. – Катрин помрачнела. Оно же убивает девушек, за которых я в ответе. И я благодарна тебе за помощь. Очень благодарна.
Если бы кто-то спросил его мнение, то Шон бы ответил, что смертельное проклятие – неудачный повод для соблазнения. Но Катрин не стала спрашивать, потянув его за собой куда-то в недра приюта. Разум требовал отказаться и заняться работой, а тело предвкушало разрядку. Катрин умела доставлять удовольствие и получать его в ответ.
Местом, куда они пришли, оказалась библиотека.
- С ума сошла? – рассмеялся Шон. – А если кто-нибудь нас застукает? Мне плевать, а вот у тебя, дорогая, репутация.
Вместо ответа одним движением леди Вольгурт сбросила платье, под которым не оказалось ни единого предмета одежды. Она явно готовилась встретить его утром.
- В этом весь смысл.
Ее губы прошлись по его шее, задержались у уха, пока рука подбиралась к ремню.
- Что ты хочешь узнать о Блэкхевене? Я расскажу тебе все… возможно…
Он с удовольствием бы отдался во власть сиюминутного желания, как делал это сотни раз, оставаясь наедине с Катрин, если бы не одно маленькое «но»: запустив руку в распущенные светлые волосы Шон Баумгартнер подумал «не такие, как во сне» слишком громко, чтобы проигнорировать эту мысль. И даже то, что во сне он обнимал Мяфа, не убедило взбунтовавшийся разум.
- Прости, - вздохнул он. – Не сегодня.
- Серьезно, Шон? Ты уйдешь сейчас? Вот так?
- Давай встретимся вечером. Поужинаем, поговорим, и я буду твой на всю ночь. Но мне правда нужно идти. И…
Он осекся, услышав странный звук, нечто среднее между урчанием, рычанием и чавканьем.
- Эй! – от его окрика темно-синяя тень метнулась куда-то под книжные стеллажи и там затихла.
- Вы что, притащили и эту тварь?! – зашипела Катрин, мигом растеряв всю томность и соблазнительность.
- Она непосредственно связана с проклятьем, так что…
Шон посмотрел туда, где еще недавно урчал Мяф, и мысленно выругался.
- Что он сделал с моим платьем?! – взвыла Катрин.
- Он им позавтракал.
- Приятного ему аппетита, - с сарказмом произнесла она. – Не мог бы ты сходить в мою комнату и принести новое.
- Разумеется, - кивнул Шон. – Извини.
- И не забудь запереть дверь, чтобы никто сюда случайно не вломился.
Его всегда восхищало самообладание Катрин. А еще он никак не мог вспомнить, в какой момент веселая и легкая на подъем девчонка превратилась в эталонную стерву, уверенную в себе до такой степени, чтобы совершенно голой сесть в кресло посреди читального зала и невозмутимо листать первую попавшуюся под руку книгу.
Когда-то Блэкхевен принадлежал ее дедушке. Катрин рано потеряла родителей, а лорд Вольгурт, человек военной закалки, не слишком-то баловал внучку. Война с Орхаром и ее последствия сильно ударили по всем магическим семьям. После смерти деда Катрин пришлось в одиночку заниматься приютом. Она рано повзрослела. Хорошей веселой девочке одной не выжить.
Пришлось повозиться с замком, но вскоре он очутился у огромного шкафа, доверху набитого одеждой. Шон понятия не имел, какое платье изволит надеть раздраконенная выходкой Мяфа леди Вольгурт, однако, с удивлением для самого себя, понадеялся, что получится не выгонять забавную зверушку из Блэкхевена.