Выбрать главу

    Переча боли, умудрилась бочком сесть. Встать. Доковылять до ванной, влезть под душ, жадно подставив падающим струям пересохший рот.

    Сколько так стояла - не знала. Вода текла и текла, текла и текла, и хотелось утечь вместе с нею, туда, в черноту канализации, запропасть в льющихся там отбросах... Но начал трясти озноб - вода выяснилась из душа ледяная.

    Стоило кое-как выползти из ванной, раздался звонок. Она в ужасе отбросила телефон: там светилось "Варфоломей".

    Звонок умолк, тренькнула входящая смска: "Я привезу деньги?"

    Лиза мотнула головой, перечитала.

    Всмотрелась в дату на экране телефона. Всё тот же день, что и вчера. Или сегодня?

    Лиза распахнула полотенце, решилась осмотреть себя. Всё нормально - а ведь она помнила, что Варфоломей ещё и привязывал её к кровати, что хлестал ремнём и рисовал иголкой по коже...

    Значит... не было?

    

    Разговор с Варфоломеем в кафе Лиза начала с того, что закрыла лицо руками и глухо из-за ладоней произнесла:

    - Варфоломей, я видела тебя с нею... ты уходишь? Я так и знала, что ты меня оставишь...

    Она честно попыталась заплакать. Но слёзы не давились, пришлось держать взгляд опущенным.

    Довольный, он усмехнулся:

    - Пожелай мне счастья.

    

    Дома она села перед зеркалом:

    - Значит, так, Елизавета Григорьевна. Всё тебе привиделось. В омерзительном сне. Да. Так. Во сне.

    "Ты ведь обманываешь себя, Лизонька".

     - А что, плохо обманываю, недостаточно убедительно? Или ты хочешь признать случившееся реальным - и разрушить своё право на счастье? И, что ещё важней, - право на счастье Павла? Терпи уж, раз взялась за гуж. От тебя зависит - от того, как подумаешь, как отнесёшься, так и будет. Исцеляйся, вранья твоя душа.

    Превозмогая ноющие мышцы, она вплотную нагнулась к зеркалу, погрузила взгляд в оглушительную бездну зрачков и шепнула прямо туда:

    - Тем более, что сейчас позвонит Павел и позовёт в сказку.

    

    

    Что это - ветер в лицо, ноги едва касаются земли, а сердце холодеет в тревожной радости? Влюблён! И мчишься, мчишься к той, единственной, не замечая ни колотья в боку, ни ноющих коленей, ни луж под ногами и скользкой грязи. Всего этого просто нет! Мир - для тебя. А ты - для неё. Той, к которой сломя голову...

    Петька шпарил от автобуса через парк, дороги не разбирая. Наконец-то удалось свалить из гостей - мама сжалилась над несчастным видом сына и попросила всех извинить его: "Срочные дела в городе. Экзамены скоро, вы же понимаете". Будущие родственники поняли, разумеется - да и будешь ли перечить, когда физически человек вроде и рядом, но в действительности - далеко-далеко. Парень сутки из телефона не вылезал, и как только стало возможно, распрямившейся пружиной прянуло тело туда, где находилась душа.

    Варя ждала его. Тётка предлагала помощь с Чуней, но Варя всё объяснила - и Лиза не без облегчения осталась дома: ломило, лихорадило, тянуло прилечь. Да и ребята пусть вдвоём побудут - когда ещё всё так удачно сложится. Взрослевшая под кадры любимых в семье "Доживём до понедельника" и "Вам и не снилось", Лиза горой стояла за любовь вообще и за эту в частности.

    В первый раз после простудной отсидки Варя решилась выйти на улицу. Рядом Петя нёс Чуню на руках. Задерживаться не стали - и только щеночка с извечным собачим послушанием оправилась, тут же ушли в дом.

    Наелись заказанными суши, напились чаю, насмотрелись "Игр престолов"...

    - Пойдём спать, - просто сказала Варя.

    Выдала Пете зубную щётку из всегда имевшегося в доме запаса, а сама пошла раскладывать свой диван. Второй подушки не было, так что в наволочку оказались запихнуты вещички из комода - и в таком виде отправились на сторону, которую Варя отводила себе. Там она и притулилась - у стеночки. Натянув до подбородка одеяло и вся став слух и осязание. Пижамка то казалась лишней, то единственно сейчас возможной. Ногам в носочках было холодно, она быстро вышмыгнула из постели, натянула вторую пару - и юркнула обратно. Подхватилась снова - включила ночник в изголовье и опять замерла.

    В комнату осторожно вошёл Петя. Чуня завозилась в своей коробке, пропыхтела что-то спросонья и шумно плюхнулась спать дальше.

    Петя на цыпочках почему-то подошёл к постели, застыл, прислушиваясь к себе, Варе. Посмотрел на ночник. Варя кивнула. Он выключил лампочку, торопливо стащил с себя джинсы и толстовку, пихнул их куда-то в сторону. Тихонько, бочком присел на краешек кровати. Варины глаза мерцали над натянутым до носа одеялом. Трепеща весь, парень приподнял его край, помедлил ещё чуть - и аккуратно вытянулся рядом с девушкой.