Дейв оторвал взгляд от конверта и посмотрел на Эванса, так и не поняв, что он хотел сказать последней фразой — что ему жаль насчет смерти отца или насчет неожиданного завещания.
— Да. Мне тоже.
Дейв встал и неожиданно для себя пожал Эвансу руку.
Через несколько минут, закрыв за Эвансом дверь, он снова сидел на своем диване, желая и страшась распечатать конверт. Наконец сделал то, что должен был.
Перед глазами заплясали буквы.
Дорогой сын,
Если ты читаешь это письмо, значит, во-первых, меня уже нет в живых, а во-вторых, сегодня ты узнаешь мою последнюю волю. Сразу же отмечу, что, составляя завещание, я находился в полном душевном здравии, и предупредить тебя о том, чтобы ты не тратил ни свои силы, ни время, стараясь доказать, что это было не так.
Теперь о главном. Твоя мать умерла, не насладившись этой жизнью в полной мере. Но Бог даровал ей одно. Она была избавлена от непрерывного и неотступного мучения, которое преследовало меня ежечасно: беспокойства за тебя, моего единственного сына, и за твою дальнейшую судьбу. Не буду скрывать: ты не оправдал моих надежд — впрочем, это не твоя вина. Безусловно, и не моя также. Будем считать, что некоторую эмоциональную нестабильность ты унаследовал от своей матери, а моей горячо любимой жены. Я знаю, все эти годы ты винил меня и мою толстокожесть в ее самоубийстве. Но смею тебя заверить: я делал все, что мог, чтобы охранять ее спокойствие и подарить ей счастливую жизнь. Это жаль, что благие намерения, даже воплощенные в действия, не всегда приносят хорошие результаты. Однако я оптимист и не теряю веры в чудодейственную силу любви и заботы о любимом человеке. И поскольку меня не оставляют мысли о том, как ты будешь справляться с окружающим миром (а особенно с людьми, окружающими тебя) в одиночку, когда меня не станет — я хочу подстраховать тебя. Я хочу, и выражаю мое желание вполне официально, чтобы ты нашел себе хорошую девушку и женился на ней. Надеюсь, она сможет сделать для тебя то, чего не смог сделать я для твоей матери.
Отдельно я хотел бы высказаться о необходимых качествах твоей избранницы. Она должна быть нашего круга, происходить из приличной семьи. В ее роду не должно быть сколько-нибудь сомнительных личностей. Она должна иметь хорошее образование. Будет хорошо, если также она будет красивой — на том свете меня утешит мысль о маленьких хорошеньких внучатах — но впрочем, это не обязательное условие.
За соблюдением каждого из этих пунктов проследит мой личный помощник, Эванс, ты уже знаком с ним. Только последний пункт я оставляю на твое усмотрение. Хотя ты всегда обвинял меня в излишнем категоризме и навязывании тебе моей воли, я вправе считать, что у моего сына хороший вкус хотя бы в отношении женщин.
Твоя женитьба должна состояться не позднее тридцати дней после оглашения завещания. Промедление хотя бы в один день лишит тебя наследства и всех денег, которые я заработал праведным трудом. Засим желаю тебе сделать правильный выбор — уверен, ты не ошибешься под чутким руководством Эванса — и удаляюсь в другой, более справедливый и гармоничный мир, в надежде снова встретиться там с твоей матерью и обрадовать ее тем, что сделал все для твоего счастливого будущего.
Твой отец.
Дейв медленно сложил письмо и сунул его в конверт. Потом направился наверх, принял душ и начал одеваться. И тут его проняло. Он сел на кровать и задрожал.
Каков мерзавец! И здесь влез со своими условиями, требованиями и «пунктами». Не от них ли Дейв бежал семнадцатилетним? Совсем убежать не удалось. И тут отец догнал его. И знал ведь, что трудно будет отказаться от такого куска пирога как наследство, но особенно — от обсуждений и осуждений. Ведь если он не получит денег — все, абсолютно все узнают об этом. А рано или поздно и до причин докопаются. Спохватившись, Дейв включил телевизор. Конечно, Эванс был прав — о смерти такого крупного магната, каким был его отец, объявят в новостях.
И Дейв терпеливо ждал. После сюжета об автомобильной аварии с восемью жертвами ведущая, округляя глаза, рассказала о смерти его отца, о громадном наследстве, которое — конечно же! — перейдет к единственному сыну…
Дейв увидел свое лицо — крупным планом. Фото было сделано несколько лет назад, но за эти несколько лет он не очень изменился. Любой, видевшийся с ним регулярно, узнал бы его.