– Спасибо, – поблагодарил я. – Так кто вы такие? Аварийная спасательная команда?
– Думаю, ты знаешь, кто мы такие, – ответил высокий. – Вопрос в том, кто ты такой, черт побери?
Я встал и протянул руку, решив представиться, но парочка тут же отступила на шаг. У высокого в руке появился бластер – я даже не заметил, как он его доставал. И внезапно многое прояснилось.
– Да вы пираты, – сказал я.
– Мы – подполье Венеры, – возразил он. – Нам не очень-то нравится слово «пираты». А теперь, если ты не против, у меня есть вопрос, и я очень хочу услышать на него ответ. Кто ты такой, черт побери?
И я ему рассказал.
Первый пират начал снимать шлем, но высокий его остановил.
– Останемся в масках, – сказал он. – Пока не поймем, что он не опасен.
Высокий пират сообщил, что его зовут Эстебан Джарамилло, а того, что пониже, – Эстебан Франциско. Я подумал, что с Эстебанами намечается перебор, и решил называть одного Джарамилло, а другого Франциско.
От них я узнал, что далеко не все считают Венеру раем. По мнению некоторых независимых городов, клан Нордвальд-Грюнбаумов идет прямой дорогой к диктатуре.
– Они уже владеют половиной Венеры, но этого им, видите ли, мало, – рассказал Джарамилло. – Они омерзительно богаты, но недостаточно омерзительно богаты, и их бесит сама мысль о том, что в небесах летают свободные города, которые не присягнули им на верность и не платят их проклятые налоги. И они пойдут на все, чтобы раздавить нас. А мы? Мы всего лишь отвечаем на их удары.
Я был бы более расположен согласиться с его точкой зрения, если бы избавился от неприятного чувства, что меня только что похитили. Мне совершенно невероятно повезло, что их корабль оказался в нужное время в нужном месте и подхватил меня, когда каяк развалился. Я не верил, что такое везение возможно. А они даже не удосужились ответить, когда я спросил о возвращении в Гипатию. Было совершенно ясно, что летим мы не обратно к этому городу.
Я дал слово, что не стану сопротивляться или пытаться сбежать – а куда мне было бежать? – и они его приняли. Поняв, что я не тот, кого они рассчитывали захватить, ребята стали гораздо откровеннее.
В этом маленьком корабле их было трое: два Эстебана и пилот, с которым меня не познакомили. Он не удосужился обернуться и поздороваться, и я видел лишь затылок его шлема. Сам корабль они называли «манта». То была странная конструкция: отчасти самолет, отчасти дирижабль, а отчасти подлодка. Когда я дал слово, что не попытаюсь бежать, мне позволили смотреть в иллюминаторы, но снаружи была видна лишь светящаяся золотистая дымка.
– Манта постоянно летит ниже слоя облаков, – пояснил Джарамилло. – Так мы остаемся невидимыми.
– Невидимыми для кого? – спросил я.
Мне не ответили. Вопрос в любом случае был глупым – я и сам прекрасно мог догадаться, от кого они прячутся.
– А как насчет радаров?
Эстебан взглянул на Эстебана, затем на меня.
– У нас есть средства, чтобы справиться с радарами, – сказал он. – Давай на этом и остановимся, а ты не задавай вопросов, которые, как сам понимаешь, задавать не следует.
Похоже, они куда-то направлялись: через некоторое время манта пробила облачный слой и поднялась в прозрачный воздух над ним. Я прижался к иллюминатору, пытаясь что-либо разглядеть. Небесные ландшафты Венеры меня все еще восхищали. Мы неслись над самыми облаками, готовые, как я догадывался, нырнуть в них, если появятся наблюдатели. Из-за сплошных облаков было невозможно сказать, какой путь мы проделали – всего несколько лиг или обогнули половину планеты. Я не увидел летающего города, но разглядел в отдалении толстую торпеду дирижабля. Пилот тоже его заметил, потому что мы развернулись и медленно приблизились, сбрасывая скорость, пока дирижабль не оказался у нас над головами. Корпус вздрогнул от внезапного толчка, затем послышались лязг и потрескивание.
– Мягкий док, – прокомментировал Джарамилло.
Через секунду что-то снова лязгнуло, а нос корабля неожиданно задрался.