– Я не уверен, что план агрессии сработает, – твердо глядя на президента, заявил генерал Свенсен, назначенный командующим армией вторжения. – В нем не учтен такой существенный момент, как подавление орбитальных оборонительных систем, и очень слабо проработан вопрос противодиверсионных мероприятий. Такое впечатление, что ваши аналитики не рассчитывают на сопротивление противника. Это не самый верный подход. Недооценка врага может нам дорого обойтись. Или я не в курсе каких-то стратегических деталей?
По голосу генерала было понятно, что вопрос о «стратегических деталях» принципиален.
– Каких еще деталей? – Президент Парсон взглянул на генерала исподлобья.
– Например, секретных переговоров и намерения правительства Айрин сдать планету без боя. Дабы избежать конфликта из-за ничего.
Свенсен, похоже, не верил в то, что Айрин готовит термоядерное нападение на Землю. Так же как не поверили в эту чушь и многие другие. Но правительству отступать было поздно. Война была объявлена.
Президент Парсон раздраженно отбросил листок с отчетом ЦРС и хмуро взглянул на Свенсена:
– Из-за ничего? Вам, генерал, следует перечитать данные разведки. Там все сказано. Армия планеты насчитывает до десяти миллионов солдат. Без боя она не сдастся. Техника, вооружение… все у них есть. Так что сопротивление нам будет оказано. И немалое. Но не в космосе, а непосредственно на планете. А если план вас не устраивает, почему вы не вмешались и не исправили его, пока он был в разработке?
– Разведслужба и отдел планирования Генштаба не в моем ведении, господин президент, – сдержанно ответил генерал. – Я получаю приказы… от вас и выполняю их. Только и всего.
– Вы планировали операции на основе приказов, когда были командующим армией? – Парсон перевел взгляд на госсекретаря Ричарда Хейли, в прошлом тоже генерала, сменившего мундир на гражданский костюм после первой Айринской войны.
– Я старался использовать максимально полные разведданные, – ответил госсекретарь. – Уверен, генерал Свенсен несколько упрощает. Военная разведка работала под прикрытием международной инспекции не менее эффективно, нежели ЦРС. Видимо, у генерала просто имеются возражения по поводу тактики, не так ли?
– Не так. – Свенсен оставался холоден и спокоен, как истинный потомок викингов. – С тактикой все в порядке, а вот цели и задачи выглядят дутыми. Это замечаю не только я. На Айрин не может быть никакого стратегического боезапаса. В подобную «утку» поверят домохозяйки, но никак не солдаты, особенно прошедшие первую кампанию.
– Это как-то повлияет на выполнение приказов верховного командования? – делано удивился Хейли.
– Ни в коем случае. – Генерал взглянул сквозь госсекретаря. – Дисциплина в армии по-прежнему находится на высоком уровне, но я не могу гарантировать достаточный боевой настрой. В прошлый раз все было ясно, мы усмиряли агрессора. Но как мне объяснить солдатам, за что они воюют теперь?
– А как же теракты позапрошлого года? – резко спросил президент. – Акции «Комбатос» в Буэнос-Айресе, Мадриде и в колонии Сидония на Марсе унесли семнадцать тысяч жизней.
– Связь террористов с правительством Айрин не доказана.
– Они финансировались с Айрин!
– У президента Лефлера нет лишних средств, да и забот хватает. Ему не до поддержки террористов. Его связь с «Комбатос» не доказана. Господин президент, мы же с вами не перед телекамерами, меня не надо агитировать. Если вы считаете, что атака необходима, я выполню ваш приказ со всей возможной тщательностью. Победу я гарантирую. Но я не могу гарантировать, что найду для вас оправдание.
– Я не нуждаюсь в оправданиях! – взорвался Парсон. – Просто примите к сведению данные Центральной разведки и проверьте их на месте!
– Они не подтвердятся, могу сказать это сразу.
– Вообще-то, я способен найти другого командующего миротворческими силами!
– Вы президент, – пожал плечами генерал.
Возникла тягостная пауза. Парсон нервно барабанил пальцами по столу, госсекретарь рассматривал ногти, а Свенсен не мигая смотрел на портрет первого президента Объединенных Наций Земли и Колоний, висящий над креслом президента нынешнего. Наконец Парсон немного успокоился и заявил:
– Менять командующего в данный момент нецелесообразно. Раз вы готовы исполнять мои приказы со всей тщательностью – исполняйте. В первую очередь приказ о скорейшем обнаружении пусковых шахт. Найдете ракеты, станете героем. Не найдете, так тому и быть, но сделайте все возможное.
– Задействуйте «зет-группу», – подсказал Хейли. – Ею до сих пор командует полковник Штейнберг?
– Нет, теперь там распоряжается майор Фирсов.
– Уже майор? – Хейли прищурился, вспоминая. – В мою бытность, помнится, он был сержантом.
– Прошло десять лет. Из прежнего состава осталось двадцать пять человек, ровно половина. Фирсов из них наиболее талантлив как командир. От природы.
– Вот и прекрасно, – подытожил президент. – Пусть группа Фирсова занимается ракетами. И ничем другим. Это тоже приказ.
– Слушаюсь, господин президент. – Генерал поднялся и, козырнув, вышел из кабинета.
Чтобы осмыслить приказы, у него было достаточно времени. Переброска войск в систему Айрин только началась. Фактически на рубеже атаки сейчас находилась только та самая группа Фирсова, которой предстояло «заниматься ракетами, и ничем другим». Спецгруппа получила бы это задание и без прямого приказа президента. Свенсен обдумал этот вариант еще накануне, когда провожал в путь первого «Пеликана». Но тогда он не хотел признаваться Фирсову, что так или иначе спецгруппа станет козлом отпущения. Слишком тяжелый груз в этом случае лег бы на погоны генерала. Груз ответственности не только за судьбу лучших солдат Наций, но и за суть и смысл всей войны. Теперь ответственность легла на плечи президента. Чтобы оправдаться перед мировым сообществом, этого Свенсену было вполне достаточно. Оставалось как-то объяснить все Фирсову, а также прочим офицерам и солдатам армии вторжения. Как это сделать – генерал не представлял.
Свенсену не позволила бы совесть просто приказать майору «найти» ракеты, например, привезя их с собой и спрятав в более-менее подходящих по размеру шахтах. Но реальной альтернативы он не видел. Разведчики из ЦРС подставили президента, тот подставил армию, в том числе генерала, а Свенсен теперь должен был либо все расхлебывать, либо подставлять фигуру помельче, например Влада. Ведь секрет «найденных» ракет обязательно будет раскрыт, и действующие лица этого фарса попадут под раздачу. Да и если разведчики заявят, что на Айрин ничего опасного не обнаружилось, результат будет тем же, только с несколько большим охватом персоналий.
Как выйти из этой щекотливой ситуации, генерал не знал. Существовала лишь одна зацепка, да и та довольно слабая. Дело было в том, что ЦРС вряд ли осмелилась бы замахнуться на репутацию главы Наций, не имея веских оснований. Значит, Парсона никто не подставлял. Зачем же он затеял всю эту авантюру? Ответ находился на Айрин, и президент намекнул генералу, чтобы тот не лез там куда не следует и помалкивал, если обнаружит нечто необычное. Вернее, вместо правды говорил всем, что находка, буде она состоится, имеет прямое отношение к гиперракетам. И приказ насчет спецгруппы эту версию только подтверждал. Чем меньше народу будет знать о находке, тем лучше. Что же такое разнюхали «центральные» шпионы на Айрин? Что это за тайна, ради которой стоит рисковать высочайшим положением и добрым именем? И почему нельзя было обойтись силами самой ЦРС, зачем понадобилась полномасштабная агрессия и «зет-группа»?
Свенсен был уверен, что найдет ответы на эти вопросы, но, к сожалению, лишь высадившись на Айрин. Никак не раньше. То есть еще не скоро. Штаб ударной группировки вылетал «Пеликаном-10» через сутки. Согласно плану вторжения как раз к тому моменту на Айрин должен был развернуться плацдарм.