Мне хотелось забыться, забыть все, что сегодня произошло, сегодня и тем роковым вечером в Магнитогорске, когда моя мать умирала, лежа на ковре, прямо на моих глазах. Но тут мне вспомнилось что-то еще. Та мягкая плоть внизу живота той девушки. Упругая грудь и туго обтянутая лосинами задница. Повинуясь какому-то первобытному зову, который был мне ранее незнаком, я зашел в браузер и с остервенением долбя по клавишам ввел поисковый запрос «Бордели в Мюнхене». Результаты поиска впечатляли. Сориентировавшись по карте и выбрав ближайший ,вызвал такси отсчитав себе тысячу от пачки, остальное я сложил под крышку стола, которая снималась, если ее хорошенько поворочать. Впрочем, кто будет воровать у уборщика туалетов?
Красное здание кубической формы встретило меня гирляндой огней. Девушка на ресепшн задала мне какие-то вопросы, но я не смог ответить в силу своего недостаточного знания языка, но в основном, в силу состояния. Пристально поглядев на меня, она вдруг спросила «Руссиш?» Я облегченно закивал, надеясь услышать родную речь, но вместо этого девушка крикнула «Катя» куда-то себе за спину в дверь, закрытую красным тюлем и оттуда вышла высокая русоволосая Катя. На ней был черный корсет с вульгарными розочками и чулки в крупную сетку. Девушка показалась мне слишком юной для подобной работы – выглядела она как нескладный подросток, и этим мы были похожи. Бедра были узкими, за счет чего в глаза бросались острые коленки, тонкие ручки, в которых, казалось, есть по лишнему суставу, веснушки на плечах и лице, огромные голубые глазища и слегка приоткрытый рот, являвший взору крупные зубы с брекетами.
-Понимать немножко п- русски. Я србски. В школе учить русский мало.
Это был максимум, на который я и не смел рассчитывать. Девушка решительно схватила меня за руку и провела по лестнице наверх в комнату, в которой витал ощутимый запах секса – в воздухе чувствовалась смесь пота, спермы и других телесных жидкостей. Катя властно указала мне пальцем в сторону ванной комнаты.
-Душ, - коротко пояснила она.
Я с удовольствием стоял под струями горячей воды, будто смывая с себя свои деяния, хотя в глазах все еще стояли волочащиеся по кафельному полу ноги в каблуках и расплывающаяся лужа крови. Из-под воды я вышел с неохотой и со страхом. Думаю, читатель понял, что девушек у меня раньше не было и это должен был стать мой первый раз. И боялся я не меньше, если не сказать больше, чем сегодня с утра.
Когда я вышел, Катя с раздвинутыми ногами в одних трусиках сидела на краешке кровати. Кроваво-красные соски, будто дразнящими пятнами на бледной коже топорщились в разные стороны. Девушка поманила меня к себе пальцем, и я, будто кролик перед удавом, медленно придвинулся к ней в одних трусах. Она сдернула с меня трусы, и я вдруг почувствовал себя мучительно голым и беззащитным. Внутри мерзко зашевелилось что-то полузабытое из прошлого. Что-то связанное со школьным туалетом и с отцовскими дружками в уродливых, расплывшихся, будто раздавленные синие червяки, татуировках. Мне почему-то вдруг стало противно и страшно, но проститутка, видимо, заметив мою нерешительность, просто взяла мой член в рот, и тот будто очнулся от многолетнего сна, налился кровью и я, наконец, понял истинное предназначение этого органа. Мне еле удавалось стоять на ногах, голова кружилась а дыхание сбивалось. Ее губы скользили вперед и назад, вскоре я выгнулся, изо рта вырвался нерешительный стон, а в районе моего паха раздался влажный кашель и натужные глотки. Без сил я повалился на кровать, а девушка залезла на меня сверху, начав тереться задницей о моего обмякшего дружка. Худые бедра больно впивались мне в таз, а повторное желание не возникало. Стыдливо что-то промямлив я выскользнул из-под девушки, оделся в тягостном молчании, оставил двести евро на тумбочке и вышел в ночь.
Не так я себе это представлял. Или что-то не так со мной? Произошло ли что-то сегодня, от чего лопнула какая-то тонкая струна внутри, или это произошло тогда, давно, на ободранном венском уголке на прокуренной кухне? Или там, за гаражами у школы? Я помотал головой, прогоняя неприятные воспоминания.
Спал я плохо. Мне снилось, что я придушил в том туалете Катю. Ее длинные худые ноги также нелепо сучили по полу, пока я затягивал петлю. Потом я отошел от трупа, обернулся и из зеркала на меня смотрел один из моих бывших одноклассников – Артем Терешин – серым мертвым лицом с черным дырками глаз. Пройдя сквозь поверхность зеркала, он подошел ко мне и одним толчком повалил на грязный пол туалета. «Эй, петушок, знаешь, почему тебя называют петушком?»