Конечно, что делает маменькин сыночек первым делом, оказавшись в новом городе? Под сгущающиеся сумерки я пошел исследовать окрестности.
Я осознал, что действительно переехал в другую страну, когда вышел из двора и увидел метрах в двухста невиданной красоты готический собор. Каменное кружево хищными шпилями впивалось в розоватое закатное небо. Стрельчатые окна из-за витражей напоминали фасеточные мушиные глаза, которыми собор меланхолично и надменно обозревал округу. Завороженный открывшимся мне видом, я подошел к зданию и обошел со всех сторон, к своему разочарованию обнаружив бомжей, спящих в нишах собора. В чуть менее восторженном расположении духа я решил разведать свое будущее место работы. Улицы, по которым я шел производили гнетущее впечатление. Уже закрывшиеся магазинчики содержанием витрин и нагромождением вещей внутри напоминали магазины в моем родном Магнитогорске. Впрочем, родным мне этот город за все восемнадцать лет так и не стал. Может быть, станет Мюнхен.
И вот, когда я, с пылающими от стыда щеками, пробежал мимо зазывно сверкающих неоновых табличек стриптиз-баров, моему взору открылось мое будущее место работы – Хауптбанхоф ( надо запомнить это мудреное слово – мне здесь все же трудиться ).
Это было гигантское серое здание, монументальное, напоминавшее сплюснутый монолит, будто явившееся из фильмов про антиутопии, окруженное такси и автобусами. Люди с трещащими на ходу о брусчатку чемоданами спешили внутрь и наружу, а у входов стояли и смолили сигареты все те же темнокожие мужчины. Я с опаской прошел мимо них, но на меня даже не обратили внимания.
Изнутри вокзал выглядел не такой давящей серой громадой. Приятный женский голос что-то объявлял по громкой связи, сверкали витрины, предлагая книги и лакомства отправляющимся в путь, цветы для встречающих. В самом углу Главного Вокзала я нашел круглосуточный супермаркет рядом с ярко раскрашенным входом в Бургер Кинг, не забыв мысленно для себя отметить местонахождение информационной стойки.
Цены меня неприятно удивили. Тех денег, что я оставил себе после продажи квартиры мне едва хватило бы на месяц самого скромного пропитания. Упав духом, я побрел домой.
Успев несколько раз заблудиться, я все-таки нашел свой новый дом и без сил рухнул на матрас, который всю ночь ходил подо мной ходуном.
Желая знать немного больше о своем будущем месте работы, я заглянул в поисковик и вбил «Главный Вокзал Мюнхен». Русская страница Википедии, вопреки своему обыкновению, была скупа на информацию – дата открытия – первое сентября тысяча восемьсот тридцать девятого и краткая информация о среднем потоке людей за день – триста пятьдесят тысяч, ну и разнообразная техническая информация, читать которую оказалось неинтересно. Перелистнув на немецкую версию, я ужаснулся обилию текста на этом трудном языке. Продираясь сквозь сложные двух-и трехкоренные немецкие слова я прочел, что, оказывается, тот вокзал, что был основан в тридцать девятом и вовсе не был даже в том месте, где стоит современный, его реставрировали, достраивали и перестраивали, создавая тем самым целый календарь открытий и ремонтов здания. Свой нынешний вид здание приобрело в шестидесятом году прошлого века, но, впоследствии неоднократно модернизировалось – добавлялись новые линии, тоннели и технические помещения. В примечаниях не было ничего особенно интересного – вот кто-то из тогдашних знаменитостей заложил первый кирпич, вот повреждения в результате бомбежек во время Второй Мировой, вот один из ведущих инженеров не явился на какую-то церемонию, потому что пропали его жена и двое детей и прочая белиберда.
Звонок будильника на новом телефоне, что я купил перед вылетом встретил меня с открытыми глазами. Вдохнув полной грудью, я помчался на Главный Вокзал.
Подойдя к информационной стойке, я застыл в нерешительности. Разумеется, я попытался подучить немецкий перед тем как приехать в Мюнхен, но …использовать свои знания на практике мне пока не доводилось. Я встал в очередь из трех человек, теряя уверенность в своих знаниях все сильнее, пока люди отходили от стойки. Я пропустил перед собой пару человек, чтобы дать себе больше времени на составление фразы, потом еще пару. Но в один прекрасный момент между мной и девушкой за стойкой не осталось никого. Светловолосая служащая вокзала улыбнулась мне и что-то спросила. Я набрал воздуха в грудь и выпалил :
-Здравствуйте, я работать, я хочу Салим, - выдал я на одном дыхании.