– Да что же… И когда вы покинете деревню?
– Сегодня днём, мы покинем лес, – Натта ответила на вопрос Рассела.
В любом случае, Рассел выглядел расстроенным, ещё бы, ведь его дочь вновь уходит, и неизвестно, когда состоится следующая встреча. Именно в такой момент, хотелось бы им сказать, о способе нашего с Наттой перемещения, но опять же, мне стоит поддерживать отчасти вымышленную историю Натты.
После серьёзного, но недолгого разговора отца с дочкой, мы вчетвером принялись за еду. Рассел всё ещё выглядел подавленным, но Натта вовремя начала разговор о совершенно сторонних вещах, происходящих в деревне. Словно пытаясь отвлечь всех от этого настроения. И ей это удалось, ведь Санэна поддержала этот разговор, из-за чего к нему пришлось присоединиться и мне с Расселом. И уже через полчаса, не было видно и капли того подавляющего настроения, которое над нами нависло в самом начале.
Через некоторое время, когда мы закончили с завтраком, Натта пошла в свою комнату, сказав, что соберёт свои вещи. Я же, пока она собиралась, решил прогуляться по улочкам деревни. Жители уже проснулись, и принялись за рутинные дела. Деревня оживлялась, ну а я продолжал небольшую прогулку, в деталях запоминая этот умиротворённый вид. И пройдя вокруг деревни, я вновь вернулся к дому Натты, где застал практически буйствовавшую Ильмиру.
Натта стояла с небольшой сумкой у ног, а перед ней была разозлённая Ильмира. Позади них стояли Рассел и Санэна, обескураженно наблюдая за всей этой сценой. Видимо, она пришла проведать подругу, как неожиданно узнала о том, что Натта покидает деревню. Так что не удивительно, что она так злится. Но вот когда на её глаза попался я, она тут же направилась ко мне.
– А вот и ты! – Подойдя, она резко встала передо мной. – И что же ты сделал, что заставил её пойти с тобой?
– Ничего, она сама так решила.
– Быть не может, что бы Натта так просто покинула родню по своей воле! – На этот раз, тон Ильмиры поубавился в громкости, но она всё ещё была зла.
– Ильмира, я же тебе пыталась это же сказать, но ты не слушала. – К нам подошла Натта, и попыталась окончательно успокоить её.
– Н-но как же так? Разве ты не вернулась насовсем? – Ильмира стала запинаться, продолжая себе надумывать.
– У меня есть собственные причины, чтобы навестить родину, и чтобы вновь уйти, – Натта серьёзно смотрела на Ильмиру, держа её за руки, после чего посмотрела на меня. – Идём.
В ответ на её слова, я кивнул, и подойдя к забору, взял её сумку, и перекинув через плечо, вместе с Наттой направился вперёд по дороге. В этой ситуации, мне не было чего сказать. И всё же, за нами конечно же пошли родители Натты, а также и немного приунывшая Ильмира. Удивительно, насколько близкой подругой являлась для неё Натта?
Дойдя до границы деревни, за нами почему-то увязалось несколько охотников, увидев Ильмиру. А за охотниками последовали и небольшая группа жителей, заинтересованных в происходящем. Естественно, что среди всех быстро разошлась новость о том, что Натта покидает деревню. И вот, когда мы уже стояли на границе деревни, где обычно собирались охотники после вылазки, Натта собралась прощаться с роднёй и знакомыми. Перекинуться парой слов удалось и мне с парой-тройкой охотников, с которыми я познакомился за эту неделю.
Но в какой-то момент, вперёд к нам вышел Рассел, который всё это время над чем-то очень долго раздумывал, с необычайно серьёзным выражением лица. От этого вида разговоры вокруг притихли, а ближайшие стоящие сделали шаг назад. Рассел смотрел прямо на меня, и глубоко вздохнув, довольно громко произнёс:
– Шун! Понимая всю сложившуюся ситуацию, я всё же кое-что решил. Я вызываю тебя на поединок, – он не отводил от меня взгляда. А его заявление несколько обескураживало, как меня, так и окружающих.
– Хорошо, наверное? Слишком неожиданно, тебе не кажется, да и зачем сейчас? – Я удивлённо смотрел на него, склонив голову на бок.
– Я уже говорил, что мне важно знать, кто рядом с моей дочерью, а полного доверия к тебе, у меня нет. А сейчас, я хочу хотя бы знать, что с ней рядом будет не слабак, который только и умеет, что уходить от удара, – сложив руки на груди, Рассел говорил грубым голосом, который казался мне более естественным для него.