Работа господина Тшитима заключается в том, чтобы поддерживать национальный дух страны, которая сейчас находится на этапе модернизации. Он говорит, что концепция НВС помогает ему более широко смотреть на факторы, влияющие как на благополучие отдельного человека, так и на национальный дух в целом. «Тут важно и доверие к правительству, и полноценный отдых. Множество сфер сказывается на психологическом благосостоянии». Он отмечает, что, «когда вы переходите определенный порог, деньги не дают вам больше счастья. Слепой рост, вызываемый стимулированием потребления, нельзя поддерживать долго. В своем узком контексте мы стараемся найти тот паттерн роста, который будет долгосрочным и благоприятным».
Секретарь знакомит меня с еще одним министром, мужчиной за сорок, страдающим болезнью Паркинсона. Наша беседа, не включенная в официальный протокол, проходит в небольшом кабинете, без камер. Этот тихий, задумчивый человек, одетый в элегантный гхо, явно преодолевает смущение, чтобы, пользуясь случаем, поговорить со мной как пациент с пациентом. Симптомы у него не очень выраженные, но я замечаю тремор левой руки и небольшую заторможенность речи и движений, или брадикинезию. Ясно, что болезнь прогрессировала у него до этой стадии достаточно быстро. Мы говорим о лечении и медикаментах в наших с ним странах. Он признается, что, несмотря на свое положение, не имеет широкого доступа к лекарствам от болезни Паркинсона, за исключением самой обычной леводопы. Дальше, как обычно бывает в разговорах между пациентами с Паркинсоном, мы расслабляемся и начинаем делиться историями из жизни. Он рассказал о своем состоянии лишь нескольким близким. Этот человек сильно беспокоится за свое будущее, как любой, у кого болезнь нашли недавно. Я жил в таком же состоянии тревоги и изоляции в первые годы болезни. И вот, на другом краю света, другой человек испытывает то же самое. Заболевание особым образом связывает нас.
Кроме болезни у нас есть еще кое-что общее: гольф. Министр говорит, что Бутан особенно гордится своим единст-венным полем для гольфа, и приглашает хотя бы прокатиться по нему. Из-за высоты Гималаев и разреженного воздуха мяч там летает на невероятные расстояния. К сожалению, я не располагаю на это временем, хотя наверняка порадовался бы улучшению своих результатов. Конечно, рекорды мне не светят, но вдруг мой удар стал бы уверенней…
С нашим прибытием в Бутан случилось нечто неожиданное и волшебное: симптомы болезни Паркинсона у меня ослабели до того, что теперь практически незаметны, и не только для других, но и для моего внутреннего гироскопа. Мне приходится напоминать себе принять лекарства. Поскольку необходимости в них нет, я принимаю меньше назначенной дозы. Удивительно, но мне потребовался целый день, чтобы понять, что происходит. Я никому не рассказываю о своих улучшениях; даже в разговоре с министром я предпочел о них промолчать. Ведь то, что случилось со мной, не случилось с ним. Любопытно, в чем причина — в эмоциях? Или в химии? А может, тут что-то духовное — высшая милость? Больные с Паркинсоном склонны положительно реагировать на плацебо… если это так, дайте мне еще сахарных шариков! Я чувствую себя обновленным. Может, это реакция на высоту (2300 м над уровнем моря), или так взаимодействуют с моими лекарствами препараты от высотной болезни? А может, на мне сказывается разлитое в воздухе довольство жизнью и полный дзен?
Хотя я не буддист и вообще не последователь какой-либо религии, в Бутане я охотно посещал разные буддийские монастыри и ритуалы, крутил молитвенные колеса и хранил медитативное молчание в храмах. Я ожидал, что на непривычных церемониях буду чувствовать себя неловко, не на своем месте, но ничего подобного. Я просто признаю, что нахожусь в совершенно другой обстановке, переживаю уникальный опыт и, возможно, трансформируюсь на молекулярном уровне.
Я не могу поверить, насколько «нормально» чувствую себя, с учетом «ненормальности» самого момента. Ослабление симптомов — тремора, брадикинезии и патологической походки — по-прежнему представляет для меня загадку. Когда я нахожусь дома, в США, симптомы не возникают в одночасье. Я чувствую себя хорошо, но потом действие лекарств начинает проходить. Появляются легкие тики, дрожь и тремор — подсказки, которые напоминают, что пора снова принять таблетку. Если я их проигнорирую, мне же будет хуже: симптомы усилятся, и я буду наказан за свое невнимание. Но только не здесь, в королевстве в горах. Легкие предупредительные сигналы, которые я получаю, так и не развиваются дальше. Но вместо того, чтобы скакать от радости, я просто с благодарностью принимаю этот факт. Я пью таблетки в превентивных целях, чтобы мой организм не среагировал на отмену, но в этом, похоже, нет необходимости.