Я быстро раздеваюсь сам, но не тороплюсь помочь ей снять штаны. Приспускаю с одной ноги, затем снимаю с другой. На ней простое хлопчатобумажное белье, которое уже блестит от ее возбуждения, и когда я снимаю его, меня встречает блестящий вид ее розовой киски.
Мой член почти болезненно напрягается, и как бы сильно мне ни хотелось погладить его, я держу руки на изгибе талии Айрис.
— Айрис, после того как мы закончим, ты не вспомнишь, как ощущала в себе других мужчин, — говорю я.
Мое обещание, похоже, раззадоривает ее, и она прижимается грудью к моей груди, ее красивые соски умоляют меня взять их в рот, словно я пирую в своем личном раю.
Ее зубы цепляются за мочку моего уха, а затем она начинает шептать что-то сладостное, и я теряю все остатки самоконтроля. Язык Айрис путешествует по раковине моего уха, точно зная, как заставить меня прогнуться под ее изящными прикосновениями, что я и делаю. Я в миллисекунды от того, чтобы рухнуть на колени, и грубо хватаюсь за ее бедра, пытаясь устоять на ногах.
Ее блуждающие прикосновения, тепло ее дыхания на каждом дюйме моего тела, голод и нетерпение, сквозящие в ее взгляде, — все это вместе создает радиоактивный коктейль, от которого у меня сжимается живот.
— Вот как, Холлингс? Немного самоуверенно, тебе не кажется?
— Если я самоуверен в том, что точно знаю, как доставить тебе удовольствие, тогда дайте мне гребаный кубок.
Мы спотыкаемся о груду одежды на полу, и я прижимаю ее к стене. Не самая лучшая поверхность, но я слишком голоден, чтобы найти более мягкую. Удивленный стон раздается в воздухе, но она быстро реагирует, вцепившись пальцами в мои волосы.
Я впиваюсь в ее рот, дразня ее нижнюю губу своими зубами. Наши языки сталкиваются в вихре страсти, поглаживая, поочередно поглощая друг друга. Это вкус рая с примесью ада. Стон собирается в основании ее горла, и я могу практически поглотить ее прекрасные звуки. Она впивается ногтями в мою спину, и я знаю, что на ней останутся красные следы.
— Хочешь, чтобы я трахнул тебя так сильно, что завтра ты не сможешь ходить? — Мой член упирается в ее живот.
— Да, Хейз. — Ее руки жадно тянутся ко мне, а затем скользят вниз, чтобы погладить мой член, ловя сперму, которая начинает стекать по моему стволу. — Используй каждый дюйм моего тела.
— Моя, — рычу я, подкрепляя свои слова поцелуем в ключицу. Поцелуем, который, так уж получилось, превратился в еще один засос, омрачающий безупречную кожу.
— Скажи это, Айрис. Скажи, что твоя киска принадлежит только мне и никому другому.
Мои пальцы тщательно двигаются вниз по ее телу — медленно, что заставляет ее дрожать, — и я нежно касаюсь ее киски. Боже, она такая мокрая.
С ее губ срывается стон, и я чувствую, как пульсирует ее киска под моими прикосновениями, а мои пальцы уже намокли от наслаждения, которое дарит мне ее тело.
Ее голос звучит хрипло.
— Моя киска — твоя. И ничья больше.
Это так приятно звучит из ее рта. Мой член дергается при мысли о том, что меня ласкает ее скользкое тепло, и если бы я не был так занят тем, чтобы сначала кончить на нее, я бы погрузился в нее до упора.
— Что тебе нужно, Мелкая?
— Мне нужен ты внутри меня. Любая часть. Мне все равно — мне просто нужно чувствовать тебя прямо сейчас.
Затрудненный вздох вырывается из моих раздвинутых губ, когда я опускаюсь перед ней на колени, наблюдая за ней сквозь ресницы. Я кладу ее ногу себе на плечо, а затем оставляю дорожку поцелуев на внутренней стороне ее бедра, покусывая и посасывая место, находящееся в опасной близости от ее киски. Айрис стонет, полностью обхватывая меня своей ногой. Резкое давление немного нарушает мое равновесие, а от ее мускусного запаха у меня просто кружится голова от желания.
— Вот так? — Мои пальцы проводят по ее клитору, затем осторожно я раздвигаю её, собирая влагу, пока не проникаю так глубоко, как только возможно. Она набухла и напряглась, и ее стенки сжимаются вокруг моих пальцев с каждым движением и трепетом.
Ее бедра покачиваются вперед, когда первый толчок вырывает у нее стон.
— Боже мой. Да, вот так. Еще.
Я с гордостью наблюдаю, как она извивается под моими прикосновениями, чувствуя, как ее ноги начинают неконтролируемо дрожать.
Я удерживаю ее.
— Что еще?
— Еще, пожалуйста.
Мои пальцы загибаются, чтобы нащупать ее точку G, и по ее телу пробегает дрожь. Я медленно вынимаю их и подношу ко рту. Блять. Она такая вкусная. Я смотрю на нее, пока сосу, и это сводит ее с ума.
Мое сердце словно бешено колотится, а голова кружится. Я поклоняюсь ей, как ни одной другой богине, и слизываю с пальцев все до последней капли. Я хочу лакомиться ею до конца ночи, перейти на диету, состоящую только из Айрис, на всю оставшуюся жизнь.
Я провожу большим пальцем по ее складкам — тот же путь, который обычно проделывает мой язык, но я полон решимости заставить ее кончить только с помощью пальцев. Я быстро провожу пальцами по киске, а затем снова погружаюсь в нее, чувствуя, как она сжимается вокруг моих костяшек. Мои пальцы скользят в ее дырочку и выходят из нее, заставляя влажные звуки становиться все громче.
Мне нравится, как ее тело вздымается в моем присутствии, заставляя меня наслаждаться сладостью ее упругой кожи. Она бьется бедрами о мою руку, и я прихожу в восторг от каждого прикосновения к ее гладким стенкам.
— Ты подаришь мне оргазм? — спрашиваю я, принимая конвульсии ее нижней половины за молчаливое «да».
Я начинаю размеренно двигать пальцами внутри нее, подстраиваясь под ритм ее неглубоких вдохов, и лишь когда ее киска сжимается, двигаюсь круговыми движениями.
— О... о, черт. Это так приятно. Я... Хейз! — кричит она, когда оргазм проникает в нее.
Ей нужно время, чтобы прийти в себя, ее тело прижато к моему, а ноги блестят от вытекающей жидкости. Как только я вытираю остатки, мы переходим к изголовью кровати.
Она толкает меня на спину. Я падаю без возражений, язык высунулся, чтобы смочить губы, предвкушая ее нечистые намерения. Она встает на колени, ее задница приподнята, а сиськи покачиваются над моим твердым членом, и она прокладывает дорожку поцелуев вверх по моему животу. Она не торопится, дразня меня, и от движения ее языка меня пробирает дрожь.
— Господи Иисусе. — Вена на моем члене пульсирует, и я знаю, что она намеренно избегает этого. Я кончу еще до того, как окажусь внутри нее.