Запишите это в раздел «Ещё одна вещь, которую Лиз избегала». Я умирала от желания уехать и начать учёбу в Калифорнийском университете. Я даже с нетерпением ждала начала учёбы. Занятия по музыкальному кураторству не казались бы трудом, не так ли? Но каждый раз, когда я думала о жизни там, у меня внутри возникал огромный клубок ужаса, который не имел ничего общего с Калифорнией, а имел отношение к тому, что я покидаю единственное место, где я жила с мамой.
И в те несколько раз, когда я позволяла себе подумать о том, что больше не смогу просто надеть кроссовки и увидеться с ней на кладбище, моё зрение мгновенно затуманивалось от слёз, а горло словно сжималось.
Так что, да. Мне нужно было решить некоторые вопросы.
Он посмотрел на меня отцовским взглядом.
— Хватит откладывать. Ранняя пташка получит лучшую комнату в общежитии, Малышка Лиз.
— Эй. Кстати, об этом. – Я вставила капсулу в аппарат и закрыла крышку. — Была ли я милой маленькой чудачкой, когда была ребенком?
Он приподнял бровь. — Что-что?
Я нажала на кнопку, и кофеварка зажужжала.
— Уэс сказал, что в те времена я была «милой маленькой чудачкой», а я просто не помню себя такой. Он прав?
Лицо моего отца расплылось в широкой улыбке. — Ты не помнишь себя такой?
— Вовсе нет. – Я уставилась на кофе, который выплёскивался в мою чашку. — То есть, может быть, я и не была суперкрутой, но...
— Ты определённо была странным ребенком.
— Что? – Я посмотрела на его ухмылку и разрывалась между смехом и раздражением. — Не была.
— Ты превратила нашу веранду в свадебную часовню, когда тебе было семь – помнишь это? Ты потратила несколько дней на то, чтобы установить её с украденными цветами из маминого сада и белыми простынями. А к ошейнику Фитца привязала связку пустых банок из-под кукурузы.
— И что? Это впечатляющая креативность.
Он негромко рассмеялся, когда я присоединилась к нему за столом.
— Это точно – эта часть была милой. Странным было то, что ты уговорила того паренька, который жил на углу, Коннера какого-то там, притвориться, что он на тебе женится. Он позволил тебе командовать им, пока ты не сказала ему, что это законно и он женат на тебе навсегда. Тогда он попытался уйти домой, но ты повалила его на землю и сказала, что он не сможет уйти, пока не перенесёт тебя через «арку».
— Разумное ожидание от невесты.
— Он плакал, пока мы наконец не услышали его вопли через дверную сетку, Лиз.
Я подула на свой кофе.
— Я всё ещё жду самой странной части.
— Ты разбила свои черные овальные очки в потасовке и всё равно не позволила ему подняться.
— Он должен был остаться на месте, как хороший муж.
Он начал смеяться, и я тоже. Так что, возможно, я была немного странной.
— Простите, вы здесь работаете?
Я закатила глаза, пытаясь закончить перекладывать нижний ряд художественной литературы среднего класса на соседнюю полку. Я продержалась целое утро на кассе с «Что случилось с вашим носом?», поэтому переключилась на перекладывание новинок в надежде избежать дальнейших контактов с людьми.
Я встала с корточек и обернулась.
И чуть не проглотила язык, когда увидела Майкла.
— О, боже, привет.
— Привет, Лиз. – Его лицо расплылось в широкой ухмылке. — Я не знал, что ты здесь работаешь.
— Да. – Мне так хотелось прикрыть свой отвратительный нос и, возможно, исчезнуть. Он был инициатором нашей вчерашней переписки, но я чувствовала себя странно из-за того, насколько неловко это было.
— Я впечатлён. – Его руки скользнули в карманы, и он сказал: — Две работы и школа?
— Что?
— Я не могу поверить, что ты обслуживаешь столики и работаешь здесь, в то время как у меня сейчас даже одной работы нет.
А-а-а, «Закусочная». Моей ложью действительно становилось трудно управлять.
— Что я могу сказать? Я люблю деньги.
Я почувствовала, что у меня перехватило дыхание, когда посмотрела на него. На нём была клетчатая рубашка – не обычная клетчатая фланель, заметьте, а просто хорошая рубашка. К ней прилагались идеальные брюки и кожаные туфли, которые выглядели так, будто им место на шикарной яхте. Он выглядел красиво и стильно, как человек, который может успешно выиграть спор, не повышая голоса.
Я прикусила нижнюю губу и постаралась не пялиться на его идеальное лицо.
— Есть ли что-то, что я могу помочь тебе найти?
Его улыбка превратилась в самоироничную, смущённую ухмылку.
— Я ищу одну книгу. Она появилась онлайн, но её нет в секции.
— Какую книгу?
У него был такой вид, будто не хотел мне говорить. Он засунул руки в карманы и сказал:
— Ладно, не смейся. Я ищу «Другая мисс Бриджертон» Джулии Куин.
Я поджала губы и наклонила голову, пытаясь понять, что это за история. Я читала эту книгу – то есть, я читала все романы Бриджертонов, но исторические романы обычно читают женщины.
— С чего бы мне смеяться? Это отличная книга.
Его глаза сузились. — Это сарказм?
— Вовсе нет. Мне нравится всё, что когда-либо написала Куин.
Его рот слегка разжался от облегчения. — Но ты осуждаешь меня за то, что я читаю их, потому что я парень, не так ли?
Хммм... давай посмотрим. Парень, который читает романы – хорошие, очень хорошие романы? Тот, кто не заботится о ярлыках и теряет себя в книгах об умных, забавных героинях и мужчинах, которые ценят их индивидуальность?
Никакого осуждения. Возможно, немного легкомысленная увлечённость, но не осуждение.
Я небрежно прикрыла рукой свой ужасный нос и сказала: — Ни в коем случае. Мне даже любопытно, как ты к ним пришёл, но я искренне считаю, что они уровня Джейн Остин.
Это заставило его рот изогнуться в дразнящей усмешке.
— Тебе не кажется, что это, возможно, преувеличение?
— Поверь мне, Майкл, ты не захочешь обсуждать это со мной. У меня впереди четырёхчасовая смена и навязчивая любовь к романтическим книгам. Ты не сможешь победить.
Он улыбнулся так, что улыбка коснулась его глаз, прищурив их самым искренним образом.
— Принято к сведению. И для протокола, всё началось с пари.
— Как и всё хорошее. – Прежде чем последнее слово слетело с моих губ, в голове всплыл образ лица Уэса. Весь день я воспроизводила наш телефонный разговор, хриплость его сонного голоса, когда мы вместе смотрели «Мисс Конгениальность» в двух разных домах.
Майкл снова засмеялся, и вот так я вернулась в настоящее, и мы оба улыбались друг другу рядом с секцией поддержанных книг Джуди Блюм. Он скрестил руки на груди и сказал:
— Несколько лет назад моя подруга бросила мне вызов: прочесть «Герцог и я». Она поставила деньги на то, что если я действительно прочту её, то она мне понравится.
Я обожала эту книгу.
— И всё?
— Вот и всё. – Он одарил меня застенчивой улыбкой и сказал: — Кроме того, что может быть веселее, чем история, которая начинается с фальшивых отношений?
Каждой фиброй моего существа я хотела безумно рассмеяться над словами, которые он только что произнёс, но я кивнула и сказала:
— Я полностью согласна.
— Ты ведь знаешь, что твоя рука никак не прикрывает твой нос? Я всё ещё вижу его.
Я закатила глаза, что заставило его ухмыльнуться. Я опустила руку и сказала: — Он просто настолько ужасен, что я не могу не попытаться прикрыть его, понимаешь?
— Понимаю, но по сравнению со вчерашним вечером он выглядит не так плохо. Может, немного опухший, но не более того.
— Спасибо. Знаешь, за то, что солгал мне. – У меня было зеркало, так что его слова только подтвердили, что он был таким же милым, как и раньше. А этот акцент? О, детка. Я жестом пригласила его следовать за мной. Я точно знала, где найти книгу, которую он искал, и она была на другом конце магазина. — Я думаю, что он уменьшается, хотя по-прежнему напоминает Картофельную Голову.
— Согласен.
— Так как поживают твои родители? – Я оглянулась через плечо. — Просвети меня.
— Ну, родители в порядке, – начал он, и я задумалась, были ли его родители всё ещё супер-серьёзными. У меня были смутные воспоминания об очках с толстыми стёклами и поджатых губах.