Я скрестила руки на груди, мне нужно было срочно выбраться из этого платья.
— Я пойду переоденусь.
— Разве ты не взволнована? – Она одарила меня умным взволнованным взглядом и фальшиво погрозила кулаком, что, вероятно, рассмешило бы меня час назад. — Ты нашла своё платье.
— Конечно. – Я видела, как её улыбка дрогнула, но не могла остановить себя. Какая-то часть меня верила, что если я не оттолкну её, она сотрёт тот факт, что моя мама когда-либо существовала. Я подумала о том, что Хелена запланировала на целый день. Я просто хотела побыть одна. — Кстати, я не голодна, так что мы можем просто поехать домой после этого?
Хелена взглянула на Джослин и её маму, которые, к счастью, разговаривали друг с другом и не обращали на нас внимания, а потом сказала: — Конечно, если ты этого хочешь.
После того, как я переоделась, вместо того чтобы присоединиться к остальным у большого зеркала, я отнесла платье к кассе и расплатилась прежде, чем Хелена успела это сделать. Когда я присоединилась к компании с платьем, уже упакованным в пакет и висящим у меня на руке, они все выглядели озадаченными.
— Ты уже купила его? – Глаза Джослин округлились, когда она перекинула ремень своей сумки через плечо и саркастически пробормотала: — Да, это совсем не странно.
Я подняла платье и притворилась, что всё замечательно. Я даже улыбнулась.
— Поскольку нам придётся вернуться в прошлый магазин и забрать твоё, я решила ускорить процесс.
Она бросила на меня взгляд, который сказал мне, что она знает, что я задумала.
— Хорошая мысль, Лиз.
Неловкая атмосфера повисла над нами четырьмя, пока мы притворно счастливо болтали и шли к выходу. Джослин и её мать знали, в чем дело, Хелена знала, в чем дело, а также знала, что другие знали, в чем дело, поэтому мы все просто изо всех сил старались сделать вид, что я не испортила весь этот день.
Пристегнувшись в машине, я вставила наушники и быстро включила песню, прежде чем Хелена успела упомянуть случившееся.
Потом я заметила сообщение на своём телефоне.
Уэс: Купи это платье. Я умоляю тебя.
Внутри всё перевернулось. Я могла слышать эти слова, произнесённые его глубоким голосом. Но всё же это был Уэс. Конечно, он не имел в виду то, чем это казалось.
Я колебалась с ответом, уставившись на телефон в своей руке, когда в моей голове заплясали видения Уэса Беннетта. Я начала писать не одно «круто» в ответ, но потом просто уступила своим жалким потребностям.
Я: Тебе нравится?
Пузырьки появились, как будто он печатал, но через несколько минут они исчезли. Я подождала, и наконец они снова появились.
Уэс: Майклу понравится. Поверь мне.
Я начинала писать ответ раз пять в течение дня, но в итоге так ничего и не написала. Потому как, что на это можно ответить? Я начала подаваться обаянию Уэса, но его ответ напомнил мне о моей цели.
Я. Майкл.
Выпускной.
Бум.
Глава 10
“Но главное я ненавижу тебя за то, что не могу даже немножко ненавидеть. Немножко, каплю, не могу.”
— 10 причин моей ненависти
Уэс: Вечер кино у Майкла завтра. Ты ещё в деле?
Я оторвала взгляд от телефона, чтобы убедиться, что учитель всё ещё читает лекцию и не смотрит на меня, так как я нарушила правила. Моя нога случайно пнула стул Джосс передо мной, когда я держала телефон у себя на коленях и писала сообщение: «Определённо».
Уэс: Я заеду за тобой в шесть, чтобы мы смогли перекусить по дороге.
Я на секунду подняла глаза. Прокручивая в голове свои недавние взаимодействия с Уэсом я осознала, что мне нужно было укрепить наши границы. Все наши приятные моменты в последнее время всё усложняли, и мне нужно было держать себя в руках и сосредоточиться на своей цели.
Меньше всего мне хотелось всё испортить, неправильно истолковав глупый флирт.
Я: Это ведь не свидание, верно?
Уэс: Фу-у, Лиз.
Я: Просто проверяю. Не хочу, чтобы ты привязался.
Уэс: Как бы ни было трудно в это поверить, мне не трудно бороться с чувствами, милая маленькая чудачка.
Это заставило меня фыркнуть от смеха.
— Боже!
Я подняла глаза и увидела, что Джослин полностью развернулась на стуле и смотрела на меня с широкой ухмылкой на лице. Она прошептала: — Ты пишешь ему, не так ли?
Я прочистила горло. — Кому?
— Ты знаешь, кому. – Она посмотрела на учителя, затем обернулась и сказала: — Беннетту.
Я вдохнула, прежде чем сказать: — Да, но мы просто веселим друг друга. Абсолютно платонические отношения.
— Когда ты собираешься признать, что он тебе нравится? Я не говорю, что это любовь или то, о чём ты пишешь в своём тайном дневнике, но тебе искренне нравится этот парень.
— Нравится парень. По-моему, это название группы.
— Чтоб тебя. – Она хихикнула и повернулась обратно. Ещё одно очко для меня в игре, в которую мы играли больше года.
Я посмотрела на её затылок, когда знакомое чувство вины наполнило меня. То есть, технически она не была неправа – мне нравился Уэс. В дружеском плане он быстро становился одним из моих любимых людей.
Но меня беспокоило то, что я не знала, что произойдёт после завтрашнего вечера. Будем ли мы по-прежнему друзьями, когда всё это закончится? Есть ли у него хоть какой-то интерес к этому?
В ту же секунду зажужжал мой телефон. Словно он знал, что я думаю о нём.
Уэс: Если тебе интересно, сегодня будет метеоритный дождь. У меня есть «Свишер», чтоб ты знала.
Я сжала губы в попытке не улыбаться, но это было бесполезно.
Я: Кого волнует метеоритный дождь? Если ты принесёшь вишнёвые сигары, я уже мысленно там.
Уэс: Ты такая засранка. Встретимся там.
— Я просто прятал его среди твоих ботанических книг, чтобы меня не поймали. Я не терроризировал тебя.
— Не верю. – Я повернула палочку так, чтобы маршмеллоу вращалось в огне. — Во-первых, тебе вовсе не нужно было обезглавливать маленького херувима. Во-вторых, ты обвёл красной краской рот и глаза и приделал голову так, чтобы она смотрела на любого – а именно на меня, – кто осмелится заглянуть в эту Маленькую бесплатную библиотеку.
— Я забыл про краску. – Он улыбнулся и положил свои большие ноги на край кострища. — Возможно, имелись небольшие террористические намерения.
— Думаешь? – Я сняла маршмеллоу с огня и подула на них, прежде чем снять одну с палочки. — Время смягчило твою память о себе прежнем. Ты веришь, если только не притворяешься, что был просто неугомонным мальчишкой, который не питал ко мне никакой неприязни. И это однозначно неправда.
Его глаза следили за топлёным маршмеллоу, который я запихивала в рот. Пока я жевала, я поняла, что совершенно не стесняюсь его. Вместо того чтобы беспокоиться о том, что я похожа на свинью, я сказала с полным ртом маршмеллоу: — Признай это.
Он смотрел, как я набиваю рот ещё несколько секунд. Затем сказал: — Я не буду этого делать. Однако я признаю, что было весело подшучивать над тобой. До сих пор весело.
— Ну, тогда мне это не нравилось, но сейчас... сейчас я могу справиться с тобой, так что всё нормально.
— Пожалуйста, прекращай выпендриваться. – Он схватил пакет с батончиками «Херши», развернул один и бросил его мне. — Ты не можешь и никогда не сможешь «справиться» со мной. По крайней мере, когда дело доходит до подшучиваний.
Я поймала шоколад и положила его вместе с другим маршмеллоу между двумя крекерами. У меня в руках был самый идеальный в мире смор.
— Ты уверен, что не хочешь, чтобы я сделала один для тебя?
— Нет, спасибо, но вид впечатляет.
— Не впервой, солнце. – Я улыбнулась и откусила большой кусок. — М-м-м, так вкусно.
Уэс издал свой глубокий смешок и посмотрел на звёзды. С тех пор как я пришла, он не доставал ни одной сигары, поэтому я не была уверена, был ли он больше не в настроении, или он воздерживался из вежливости ко мне. Он высмеял мою охапку припасов для смор, когда я появилась, но он также съел около десяти моих крошечных батончиков «Херши».