- Расписка о внесении полной суммы именем Банковского дома Валинт и Балк, - сказал Мофис. - Принимается всеми уважаемыми торговыми учреждениями Стирии.
- Я должен что-то подписать? - в надежде спросил Морвеер, смыкая пальцы на пере во внутреннем кармане. Второе предназначение этой штуки - высокоэффективная духовая трубка, потайная игла содержит смертельную дозу...
- Нет.
- Очень хорошо. - Морвеер улыбнулся, складывая бумагу, и засовывая её внутрь, осторожно, чтобы не порезать убийственно острым лезвием скальпеля. - Лучше золота, и намного, намного легче. Ну а теперь мне пора идти. Получил непередаваемое удовольствие. - И он снова протянул руку, блестя отравленным кольцом. Попытка не пытка.
Мофис не сдвинулся с кресла. - Взаимно.
Злейшие друзья
Это было любимое заведение Бенны во всём Вестпорте. Пока они бывали в городе, он таскал её сюда дважды в неделю. Святилище зеркал и шлифованного стекла, ошкуренного дерева и блестящего мрамора. Храм бога мужской красоты. Верховный жрец - маленький, юркий цирюльник в тяжёлом вышитом фартуке - стоял точно напротив них, в центре зала, задрав подбородок до потолка, как будто знал, что они войдут в этот самый миг.
- Мадам! Наслаждение видеть вас снова! - Он сморгнул. - Ваш муж не с вами?
- Мой брат. - Монза сглотнула. - И, нет, он... не придёт. Вам предстоит задача посерьзней, вызов всему вашему...
Трясучка шагнул через порог, тараща по сторонам полные страха глаза, как овца в загоне для стрижки. Она открыла рот, но брадобрей успел перебить: - Да, я понял в чём трудность. - Он живо обошёл Трясучку, пока тот насуплено смотрел на него. - Ох, ну как же ты так. Всё снять?
- Что?
- Снять всё, - сказала Монза, беря брадобрея за локоть и кладя ему на ладонь четверть серебренника. - Всё же будьте понежнее. Сомневаюсь, что он привык к таким процедурам, вдруг напугается - До неё дошло, что она говорит о северянине, как о каком-то жеребце. И может быть оказывает ему этим чересчур много чести.
- Конечно. - Цирюльник повернулся и резко втянул воздух. Трясучка уже снял с себя новую рубашку, и, стоя бледной фигурой на фоне дверного проёма, расстёгивал пояс.
- Он имел в виду твои волосы, балда, - сказала Монза, - а не одежду.
- Ух. Подумал - чудно конечно, ну ладно, выкрутасы южан... - Монза глядела, как он застенчиво застёгивает рубашку обратно. У него был длинный шрам - от плеча и через всю грудь, розовый и кривой. Она решила бы, что шрам уродлив, если б чуть раньше не сменила своё мнение по поводу шрамов и некоторых других вещей.
Трясучка опустился в кресло. - Эти волосы я носил всю жизнь.
- Значит, давно пора освободить вас от их удушающих объятий. Пожалуйста, голову вперёд. - Брадобрей явил на свет ножницы, потрясая ими. Трясучка бросился прочь со своего сиденья.
- Думаешь, я позволю мужику, которого никогда не видел, подносить к моему лицу лезвие?
- Вынужден возразить! У меня стригутся благороднейшие мужи Вестпорта!
- Ты, - Монза поймала плечо цирюльника, когда тот пытался отступить, и подтолкнула его вперёд. - Заткнись и режь волосы. - Она запихала ещё одну четверть в карман его фартука и пристально взглянула на Трясучку. - Ты. Заткнись и сядь спокойно.
Он робко вернулся в кресло и так крепко вцепился в подлокотники, что на тыльной стороне ладоней проступили сухожилия. - Я за тобой слежу, - прорычал он. Цирюльник испустил долгий вздох, и, сморщив губы, принялся за работу.
Монза бродила по комнате, пока позади неё щёлкали ножницы. Она с отсутствующим видом прошлась вдоль полки, вытаскивая затычки из разноцветных флакончиков, принюхиваясь к ароматическим маслам внутри. Уловила свой отблеск в зеркале. По-прежнему суровое лицо. Ещё тоньше, острее и чётче, чем было раньше. Глаза запали от ноющей боли в верхней части ног и от ноющей жажды шелухи, которая прогонит боль.
Этим утром, ты особенно прекрасна, Монза...
Навязчивое стремление покурить застряло, как кость в горле. Привычка росла, и просыпалась в ней с каждым днём всё раньше. Всё больше времени она страдала от ран, тошноты и судорог, считая минуты, когда сможет побыть вместе с трубкой и снова погрузиться в мягкое, тёплое ничто. При мысли о трубке защипало кончики пальцев, язык алчно заметался по пересохшему нёбу.
- Всегда, всегда носил их длинными. - Она повернулась обратно в зал. Трясучка морщился как жертва пытки, пока клочки срезанных волос падали и громоздились на струганных досках под креслом. Некоторые люди замолкают, когда им нервозно. Некоторые порют чушь. Кажется, Трясучка принадлежал к последнему лагерю. - Представь, у моего брата были длинные волосы, и я решил отрастить такие же. Постоянно пытался ему подражать. Сравнивал себя с ним. Младшие братья, ну, ты знаешь... А твой брат каким был?