Я попыталась подбодрить ее:
— Не надо извиняться. Ты этого боишься? Переживаешь, что у меня был рак и я могла умереть?
Мгновение мы смотрели друг другу в глаза, а потом ее личико сморщилось и из глаз хлынули слезы.
— Не люблю, когда ты болеешь. Я так боялась, а ты была такая грустная!
Я прижала ее к себе, стараясь говорить как можно спокойнее:
— Знаю, тебе было невесело, но теперь все позади. Напрасно ты волнуешься. Рак бывает разным, далеко не все больные раком умирают. Посмотри на меня: разве я похожа на умирающую?
Матильда пристально оглядела меня и покачала головой:
— Если Бог нас любит, зачем заставляет нас болеть?
Вопрос, конечно, интересный, подумала я.
— Чтобы чему-нибудь научить. Вот если ты упадешь на детской площадке, то запомнишь, что в этом месте опасно так быстро бегать.
— А еще бегать с Энри — он толкается.
— Правильно. А когда все в жизни идет гладко и тихо, ничему и не научишься.
Откуда-то из глубин памяти всплыл разговор с Джеком, когда он спросил, чему научила меня болезнь. И правда, чему?
Мое объяснение Матильду вполне устроило. Я поцеловала ее в макушку, она довольно улыбнулась и уже через несколько минут крепко спала. На этот раз я определенно поступила правильно. Теперь я не имею права умереть — я же пообещала Матильде не делать этого и даже не скрестила пальцы за спиной на всякий случай.
Кому: Люку Ллойду, LukeLloyd@talent.co.uk
От: Dot@noplacelikehome.com
Тема: Опасные связи
Люк, пожалуйста, перестань мне названивать. Поверь, сейчас нам просто необходимо сохранять дистанцию. Так какого черта?..
Кому: Бет, Bethearthmother@rooted.com
От: Dot@noplacelikehome.com
Тема: Катастрофа
Только что сдуру опрокинула чашку успокоительного сбора (судя по вкусу — смесь перечной мяты, ромашки, корицы, имбиря и заношенных носков) на клавиатуру лэптопа. На экране вспухли пузыри — как при просмотре черно-белой кинопленки, отснятой в домашних условиях, которую зажевал и начал сжигать проектор. Сначала все запузырилось, взвихрилось, будто со мной пытались войти в контакт инопланетяне, а затем экран мигнул и погас.
Я попыталась вытереть его кухонным полотенцем, потом, не поддаваясь панике, позвонила Алексу. Как только он понял, что речь всего лишь о лэптопе и никого из детей кипятком я не ошпарила, вмиг успокоился и посоветовал подсушить компьютер феном. Тогда я позвонила в службу поддержки куда-то на край света, и меня соединили с милым компьютерщиком. Он был беспредельно терпелив со мной, и я перестала чувствовать себя идиоткой, страдающей хронической компьютерной безграмотностью. От меня требовалось только отвинтить клавиатуру и положить ее возле батареи на ночь. А через пару дней из службы поддержки пришлют за ней компьютерную «скорую помощь». Я была безутешна, но Алекс любезно разрешил мне воспользоваться большим компьютером в его кабинете. Тут-то все и началось…
Не знаю, в состоянии ли ты меня выслушать, но мне позарез нужен совет со стороны. Едва включив компьютер Алекса, я обнаружила в нем отдельную папку с заголовком «Письма к Джессике». С высадкой на остров Искушения я не медлила ни секунды. Дубляж «Тэсс» более-менее закончен, так какого дьявола они до сих пор пишут друг другу? Я спустилась в кухню, заварила себе еще чаю и на этот раз поставила чашку подальше от компьютера. Села и уставилась в экран. Пароль Алекса я знаю — как и он знает мой. Но я никогда не собиралась им пользоваться. Это все равно что читать чужие дневники — из них обязательно узнаешь что-нибудь такое, о чем потом пожалеешь.
Помнишь, как я в двенадцать лет прочитала твой дневник? И разобиделась, узнав, что у меня, оказывается, трясутся ляжки, а Сюзан Симпсон «симпотнее» меня? Но одного урока мне оказалось мало. С колотящимся сердцем я ввела пароль «Матильда». На проверку пароля ушло несколько секунд, а потом компьютер открыл мне доступ к бесконечному списку электронных писем. Я прочла несколько последних. Почти все они касались технических деталей, были сухими и деловыми, зато последнее оказалось почти нежным.
«Я тоже скучаю по тебе. Может, встретимся через неделю, отпразднуем окончание работы? Целую. Искренне твой, А.»
Не совсем признание в любви, но явный намек на близость двух коллег по работе. Тревожный симптом. Или у страха глаза велики? И хуже всего знаешь что? Я до сих пор не знаю, какие между ними отношения. Алекс вечно уворачивается от ответа. Он еще ни разу не схватил меня в объятия и не объяснил со смехом: «Посуди сама: какой у меня может быть роман с Джессикой? Зачем мне другая женщина, если у меня есть ты?» А мысли гложут… Надо бы поговорить с Алексом, но тогда придется признаться, что я читала его почту. Измучилась. Пойду прилягу.