Тот, в свою очередь, делал то же самое с одеждой альфы. Повалив друг друга на пол, стали кататься, постоянно сменяя верхнего, но Честер был альфой, да и сильнее физически, доминантом от рождения. “Победив” в очередной раз, Шейн уже не выдержал и громко зарычал, подавляя волей и подминая под себя омегу. Когда же Ален весь сжался и заскулил, Честер стал неистово тереться щекой о щеку омеги и поглаживать бока парня, едва-едва касаясь кожи кончиками когтей.
Мешанина из чувств, смешавшиеся запахи, сам факт, что это все Честер и он сейчас обнаженный и возбужденный прижимает не более одетого Алена к полу в его же спальне, сделали свое дело – по внутренней стороне бедра потекла густая капля смазки.
Внеплановая течка на обострившийся гон.
====== Часть 17 ======
Перестроившиеся связки альфы издавали воистину звериные звуки, пресекая сопротивление омеги, который все слабее и слабее оказывал протест, так как сам уже изнемогал от желания.
И ведь это же Честер.
Тот самый: который спас, который принял в свою семью и сам стал семьей, который не оставил на обочине жизни в самой ее канаве, который так приветливо и нежно улыбается, когда задумывается о чем-то приятном, глядя в небо.
Когти обоих оставляли неглубокие борозды царапин, зубы – следы от укусов, а губы – пятна засосов. Они неистово метили друг друга, оба во власти ощущений истинных инстинктов. Их накрыло нерушимым куполом вожделения. Так слепая страсть захватила человеческие разумы, что никто не заметил расцветающую на теле омеги метку принадлежности. Черные витки уже охватили не только шею и плечо, но и часть лопатки.
Дикость доминировала так же, как и альфа, овладевающий своим омегой. Это было что-то неописуемое, ввиду того, что ни у одного из них в это время не мелькали даже мысли человеческой сути: их полностью захватили, на время, звери – альфа и омега нашли друг друга, а все остальное пусть катится в бездну.
Внезапно, словно выныривая из воды, Ален проснулся, поднявшись рывком с собственной постели, от которой остались лишь воспоминания и деревянный корпус дна с головным быльцем. Даже матрац был весь испещрен рваными бороздами, из-под которых, то и дело, показывались кольца пружин и наполнитель. Что уж говорить о белье и подушках. Кстати о птичках, повсюду лежали снежными хлопьями перья, из тех самых подушек.
- Во дела, – простонал омега и хотел было встать, но прострелившая поясницу знакомая боль подкосила ноги, заставляя брюнета упасть на пол.
Казалось, что в тазу защемило все нервы одновременно.
Смотреть на кровать не было смысла, Ален все еще чуял… Кого?
Опекуна? Опекуны не спят со своими подопечными. Или спят? Но не должны ведь?
Своего альфу? Нет, уж точно. Прав на него никто не предъявлял.
Любовника? Разве что бывшего, так как вряд ли случится еще такое совпадение. Ведь омега сразу понял, что случилось.
Любимого? А как это – любить? Омега не знал, что чувствуют, любя.
- Ал, – альфа сел на раскуроченной кровати и виновато взглянул на омегу, помахивая кончиком хвоста, как побитая собака.
Всего один взгляд и брюнет все понял, лишь криво улыбнулся, отмечая перышки, заплутавшие в золотистых волосах самого…
Додумать не дала резко открывшаяся дверь в комнату.
- Наконец-то! Я поймал вас адекватными! Вы ведь уже нормальные, или еще нет? – Ричи, вбежавший в комнату, с сомнением, придирчиво и оценивающе осмотрел парочку. – А то я заходил вчера и в общем… Не важно, – натянутый смех и покрасневшие скулы сказали о многом, но почему-то стыдно было только Ричи.
- Рыжик, ты не вовремя, – рыкнул Честер, забив гневно хвостом по остаткам постели.
- Вовремя. Ты мне кровать должен, и, – осмотрев комнату, оценивая ущерб, добавил, – ремонт в квартире.
- В квартире? – возмутился альфа наглости брата.
- Сделай племяшу подарочек, – заканючил омега, поглаживая свой животик.
Он вообще вел себя так, словно перед ним не сидели два нагих индивидуума, буквально сразу, после течки и гона, а в комнате не стоял амбре секса.
- Ричард, чего ты хочешь? – блондин сжал большим и указательным пальцем переносицу, опуская голову и понуро прижимая уши.
Ален, вообще постарался под шумок прикрываясь лоскутом простыни, смотаться с места действия, но был пойман рыжим за хвост.
- Стоять! Я сейчас выступаю в роли незаинтересованного и бесстрастного доброжелателя для вас двоих. Так как наверняка вы уже наплели друг другу всякого бреда или в любом случае это сделаете. Слепцы! Давайте не усложнять. К тому же вероятно, что Ал забеременел. И если ты, братишка, не возьмешь ответственность… Хотя, ты и так за него в ответе и получается совратил собственного опекаемого… Так, что-то я опять отвлекся. Перестань вырываться, ты меня сбиваешь с мысли, – Ричи притянул за хвост Алена обратно в комнату.
- Пусти, мне больно, – зашипел омега, пытаясь пнуть рыжего пяткой и освободить пятую конечность из загребущих и цепких лап захватчика.
Честер, улыбаясь, наблюдал за этим цирком, почесывая собственный хвост и мечтая о душе. Сценка перед глазами умиляла и он не мог не согласиться со своим непутевым братишкой. Какого черта бегать, если и так все ясно.
- Да постой ты хоть пять минут на месте и не вертись. Я тут твою личную жизнь налаживаю, – ворчал Шейн-младший, упираясь ногами в порог.
- Ричи, если ты меня не отпустишь я сделаю тебе больно, а ты беременный…
- Да ты тоже можешь быть беременным, так что быстро встал с пола.
- Даже если я и беременный, этот ребенок никому кроме меня не нужен, так что не…
Последнее было зря произнесено в слух и явно зацепило альфу за живое.
Как он может такое говорить?! Громкое рычание от, вновь преобразившегося в полузверя, альфы заставило обоих омег вздрогнуть и замереть, поджав хвосты. Ричи даже выпустил Алена. Особенно поразило слабый пол то, что на теле альфы появились черные витые рисунки от шеи к спине и по плечам до локтей. Раньше такого не было. Тут только рыжий перевел взгляд на все еще лежащего на паркете взлохмаченного брюнета, словно видя его впервые. Коварная улыбка растянулась на лице беременного.
Никого особо не стесняясь, блондин плавно потянулся, поведя плечами, тем самым разминая суставы спины и предплечий, шеи. Грациозно встал с руин кровати и подхватил под живот притихшего Алена.
Путь в ванную был короткий, а когда омегу поставили на ноги, поддерживая за талию, оной замер с открытым ртом перед большим зеркалом от пола до потолка.
На его теле красовался идентичный рисунок, как у Честера. Шейн сменил полуформу на человеческую и его тело скрыло вязь метки, которая на Алене осталась.
- Как это? Что это? – шептал омега, проведя пальцами по зеркалу.
- Это значит, что ты – мой! – прошептали тихо над прижавшимся черным ушком и оно тут же затрепетало, не веря словам альфы.
- Но, это… Истинный… Отец твой, – Ален не мог найти слов, а с глаз покатились слезы.
Объятия стали крепче, прижимая спиной к груди альфы и омега чувствовал сердцебиение своей пары.
- Он тебя тоже почувствовал. Мы говорили о тебе, – Честер положил лоб на плече Алена, смотрящего все еще неверующе на свое отражение, – он все расспрашивал… Я не хочу говорить всего, пойми, но… Не знаю, как у него это получилось. Он сказал, что доверяет тебя мне, а на похоронах я почувствовал, как ты стал для меня пахнуть… Иначе, – глубокий вдох, проведя носом по шее и затылку омеги, взбудоражил кровь альфы.
- Ты… Я тоже заметил… На кладбище… Но мне было так больно. Я хоронил вместе с ним себя, – омега уже плакал навзрыд.
Но тут же был резко развернут лицом к Честеру, а в губы впились соленым поцелуем.
Уже через пару минут, без слов, лишь обмениваясь дыханиями в поцелуях, в душевой кабинке под каплями горячей воды, ласкающей не так нежно, как руки, скользящие по влажной коже уставших тел, сливались в единое двое влюбленных, чьи чувства вспыхнули внезапно, но разгорались довольно долго.
И силы были любить друг друга снова и снова. Запахи обоих давно сплелись в единый канат, но они продолжали неистово метить друг друга. Комментарий к Знаю, мало. Простите(((