— О! Господин Лабру! — воскликнул Жак. — Вы прекрасно знаете, что на меня можно положиться.
— Знаю, и именно поэтому с сегодняшнего дня намерен сделать вас своим компаньоном. Вы получите пятнадцать процентов от прибыли, которую принесет нам совместно созданная машина.
В глазах старшего мастера вновь вспыхнул алчный огонек.
— Пятнадцать процентов! — повторил он.
— Да, а когда цифра чистой прибыли достигнет трех тысяч франков, я увеличу вашу долю до двадцати процентов. Впрочем, дабы обеспечить сохранность ваших прав, мы подпишем небольшой договор. А сейчас давайте посмотрим проект.
Господин Лабру открыл сейф, стоявший с другой стороны окна, достал оттуда шкатулку, поставил ее на рабочий стол и, открыв висевшим на цепочке от часов микроскопическим ключиком, вынул бумаги и развернул их на зеленом сукне стола.
— Вот это устройство, — сказал он, коснувшись пальцем сложных линий чертежа.
Жак пожирал чертеж горящими глазами. Инженер продолжал:
— Теперь я вам все объясню.
Жак все быстро понял: лицо его осветилось воодушевлением, в глазах засиял энтузиазм.
— Восхитительно, господин Лабру! — воскликнул он, когда инженер наконец закончил. — Вы осуществили невозможное.
— Полагаете, что успех реален?
— Думаю, он обеспечен…
— Ну хорошо! Моя часть работы готова. Теперь дело за вами. Принимайтесь за работу.
— Я примусь за нее на свежую голову, изучив детали, чтобы отдать макеты кузнецам и литейщикам.
— Делайте, как вам удобнее. Вы каждый день будете заходить ко мне, и я буду выдавать вам чертежи часа на два-три. Позволить вынести их отсюда я не решусь: лишняя предосторожность никогда не помешает.
— Прекрасно понимаю и считаю, что вы совершенно правы. Я буду здесь, на ваших глазах, делать чертежи и макеты, и, если сочту, что можно внести какие-то небольшие изменения, тут же смогу с вами посоветоваться.
— Решено, Жак, будем работать вместе. Вы довольны тем будущим, которое вам теперь светит?
— Я благодарен вам от всей души, господин Лабру. Уверен, что ни один хозяин на такое не способен, и вечно теперь буду вам признателен.
— Нисколько не сомневаюсь. Теперь, когда вы, так сказать, стали моим компаньоном, вам следует действовать еще активнее, удвоить свое рвение и построже держать себя в цехах. Требуйте от подчиненных самого четкого соблюдения правил и при малейших нарушениях строжайше их наказывайте!
— Мне все-таки следует составить расчет для Винсента и передать его в кассу?
— Да, я настаиваю, чтобы он был наказан в назидание другим. По пути загляните в контору: если рассыльный там, пусть вызовет ко мне госпожу Фортье.
— Хорошо, господин Лабру.
Жак вышел. Рассыльный еще не вернулся, и старший мастер сам пошел к Жанне.
— Госпожа Фортье, — сказал он, — вас вызывает хозяин.
Женщина задрожала.
— Он говорил с вами обо мне, да? — запинаясь, в тревоге спросила она.
— Да. И намерен отчитать вас всерьез. Вы же знаете: сердце у него доброе, но подчас он бывает резок. Дайте ему выговориться, а сами помалкивайте. Любой ответ только настроит его против вас еще больше. И, что бы там ни было, Жанна, не забывайте о нашем недавнем разговоре. Помните, что имеете в моем лице беспредельно преданного друга.
— Будь что будет! Ничего дурного я не сделала, совесть моя чиста. Пойду! Но кого же оставить в привратницкой?
— Заприте дверь, и дело с концом. Вы же ненадолго. А я пойду в мастерские.
Жанна заперла дверь, оставив в привратницкой маленького Жоржа, и отправилась в кабинет хозяина.
Жак выглядел озабоченным. Пройдя через цеха, он вошел в тесную комнатку, отведенную специально для него. Там он рухнул на стул и обхватил голову руками, словно она стала вдруг непомерно тяжелой.
— Ведь точно, — прошептал он себе под нос, — хозяин не ошибается! Это целое состояние! Он нашел именно то, что искал я! Если бы изобретение было моим, я бы получил не какую-то там тысячу франков, две или три, а миллионы! Да, миллионы. Но ведь для того, чтобы арендовать мастерские, оборудовать их, наладить производство, нужны деньги. А у меня нет ничего!
Помолчав, Жак продолжал, сжимая кулаки:
— О! Какой соблазн! Пятнадцать процентов… двадцать процентов… да что они значат, когда я мог бы иметь все! Тогда я стал бы богат, и Жанна уже не отказывалась бы меня слушать! Хозяин сердит на нее. Пусть бы он повел себя с ней грубо, пусть бы уволил! Она оказалась бы на улице, с детьми и без средств к существованию. И ей бы пришлось пойти ко мне!