Объект уже почти полностью показался. Он представлял собой огромный саркофаг овальной формы, имевший двадцать три метра в длину по вертикали и шестнадцать по горизонтали. Каждый сантиметр его поверхности, более всего напоминавшей отполированную кость, был покрыт замысловатыми письменами. Частью своего сознания ксеноиерографолог по привычке начал переводить увиденные им символы, пока остальная его часть продолжала восхищаться красотой того, что он видел. Какие только секреты мог раскрыть ему этот объект?
Он и другие радикалы, подобные ему, верили, что спасение человечества и само его будущее лежат не в технологической стагнации, в которой пребывала человеческая раса, но в том, чтобы понять и использовать технологии его врагов-ксеносов. Тем не менее, многие дураки отвергали эту абсолютно очевидную истину. Борговда был знаком с некоторыми своими хорошими коллегами, бывшими прекрасными и пытливыми магосами, как и он сам, которые были казнены за свои убеждения. Почему генерал-фабрикатор не осознаёт этого? Почему могучие лорды Терры не могут этого понять? Что ж, он заставит их понять.
Сигма обещал предоставить ему все ресурсы, которые ему потребуются, чтобы сделать это открытие. Священная инквизиция на его стороне. В этот раз всё будет по-другому.
Объект полностью поднялся над шахтой и завис там во всём своём древнем и непостижимом великолепии. Борговда тихо отдал команду в вокс-устройство и краны стали медленно и синхронно поворачивать.
Борговда затаил своё дыхание.
Они поместили огромный саркофаг над твёрдой землёй и остановились.
— Да, — сказал Борговда по связи. — Вот так. А теперь аккуратно опустите его.
Команда кранов сделала так, как им было велено. Миллиметр за миллиметром овальная гробница спускалась вниз.
Затем она содрогнулась.
От одного из кранов донёсся металлический скрежет. Его конструкция резко погнулась вправо, титаниум сминался, подобно жести.
— Что происходит? — спросил Борговда.
Краем зрения он заметил выдвинувшийся вперёд Караул Смерти, который взвёл своё оружие, и дредноута, нетерпеливо сжимающего свои большие металлические кулаки.
Из повреждённой машины до него донёсся паникующий голос.
— Внутри этой штуки что-то шевелится, — задыхаясь, произнёс человек. — Что-то очень тяжёлое. Его центр тяжести постоянное смещается.
Глаза Борговды сузились, пока он внимательно изучал подвешенный овальный объект. Сейчас он раскачивался на пяти туго натянутых тросах, в то время как шестой, принадлежащий разрушенному крану, безвольно повис. Объект снова содрогнулся. На этот раз движение было ясно видно, очевидно, спровоцированное внушительной внутренней силой.
— Спускайте его на землю, — рявкнул Борговда по связи, — но аккуратно. Смотрите, не повредите его.
По его команде краны стали быстрее разматывать тросы, но саркофаг, сильно содрогнувшийся в последний раз, смял ещё два крана. Три оставшихся троса оборвались, и он рухнул на землю с силой, сбившей с ног ближайших рабов и аколитов.
Борговда направился к упавшему саркофагу, зная, что Караул Смерти следовал прямо за ним. Знал ли инквизитор, что подобное случится? Какова причина того, что он прислал к нему своих ангелов смерти и разрушения?
Даже на расстоянии в сто двадцать метров и сквозь всю ту пыль и песок, что поднялись из-за падения, Борговда смог увидеть на поверхности саркофага знаки, которые начали светиться красным. Они вспыхивали и гасли, словно предупреждающие огни, и он понял, что именно ими они и были. Несмотря на все те несопоставимые различия, существовавшие между людьми и ксеносами, это послание, по крайней мере, имело одинаковое значение.
Опасность!
Раздался оглушительно громкий звук, похожий на звук трескающегося дерева.
Внезапно, один из космодесантников Караула Смерти взревел в агонии и упал на колени, его перчатки крепко сжимали шлем. Другой Адептус Астартес, Имперский Кулак, подбежал к своему упавшему командиру.
— В чём дело, Грамотей? Что происходит?
Тот, которого звали Каррасом, заговорил сквозь боль, его слова сквозили сырой, опаляющей нервы мукой, и в этом не было никаких сомнений.
— Психический маяк! — прорычал он сквозь стиснутые зубы. — Активировался психический маяк. Магнитуда…
Он взвыл, когда очередная волна боли накрыла его, и звуки, издаваемые им, говорили о мучениях, которые Борговда с трудом мог себе вообразить.
Другой член истребительной команды, на одном из наплечников которого был изображён демонический череп, шагнул вперёд с болтером наготове и, что было невероятно, прицелился в голову своего командира.
Гвардеец Ворона двигался подобно молнии. Находясь с другой стороны, он приблизился со скоростью едва заметной глазу, и отвёл дуло болтера вверх и в сторону обратной стороной предплечья.
— Какого чёрта ты делаешь, Конвоир? — огрызнулся Зид. — Отбой!
Экзорцист, Раут, пристально взглянул на Зида сквозь визор своего шлема, но всё же отвёл оружие в сторону. Однако, его палец так и не покинул спускового крючка.
— Грамотей, — сказал Восс. — Ты можешь сражаться с этим? Можешь побороть это?
Призрак Смерти с трудом встал на ноги, но его вид говорил о том, что ему будет тяжело сражаться, если потребуется.
— Я никогда не чувствовал ничего подобного! — прошипел он. — Мы должны отключить этот маяк. Он подавляет мой… дар.
Он повернулся к Борговде.
— Что, во имя Императора, здесь происходит, магос?
— Дар? — чуть слышно хмыкнул Раут.
Борговда ответил, вернув взгляд своих чёрнух глаз назад к объекту. Он лежал в двадцати метрах от края ямы, яростно вздрагивая, как если бы кто-то живой был внутри него.
— Экзодиты… — сказал он. — Они, должно быть, установили некое подобие сигнального устройства, чтобы оно предупредило их, если кто-нибудь… столкнётся с этим. А мы только что активировали его.
— Столкнётся с чем? — потребовал Игнацио Соларион.
Ультрадесантник накинулся на маленького техножреца.
— Отвечай мне!
Раздался ещё один громкий треск. Борговда выглянул из-за Солариона и увидел, как похожая на кость поверхность саркофага раскололась. Во все стороны от него разлетались поломанные куски. В трещинах, которые они оставляли, что-то очень большое и тёмное скручивалось и изворачивалось, отчаянно стремясь освободиться.
Магоса парализовало.
— Я задал тебе вопрос! — рявкнул Соларион, и было видно, что он сдерживает себя, чтобы не ударить магоса. — О чём должен был предупредить их этот маяк тревоги?
— Об этом, — сказал Борговда, напуганный и возбуждённый одновременно. — Об освобождении того…чтобы они ни погребли здесь.
— Они оставили это в живых? — спросил Восс, вставая рядом с Соларионом и Борговдой, его тяжелый болтер был поднят и готов к действию.
Неожиданно всё стало на свои места. Теперь у Борговды был полный смысл тех записей, что он расшифровал с поверхности саркофага, и с этим смыслом пришло новое понимание.
— Они похоронили это, — сказал он отделению «Коготь», — потому что не смогли убить!
Дождь костяных осколков окатил их, когда существо, наконец, разрушило свою гробницу и освободилось, явив всем своё громадное змеевидное тело. Оно было высоким, как титан класса «Пёс войны» и, судя по внешнему виду, почти столь же хорошо бронировано. Сложная пасть раскрылась подобно какому-то странному и смертоносному цветку с костяными и бритвенно-острыми лепестками. По его причудливым челюстям стекала кислота. Это чудище, этот левиафан из кошмаров, вытянутый из чрева земли, задрожало и откинуло назад свою гигантскую голову.