Последний северный город и первый город Юга, удачнейший синтез человечного и бесчеловечного. Европейский город. Самонадеянные парижане считают его характерным созданием французского гения. «К счастью, это не так, — подумал комиссар. — Самоуверенность и червь сомнения, столь характерные для французов, абсолютно не свойственны огромному числу других людей, которые превратили Париж в мировую столицу для умных людей, которые, со своей стороны, не знают, что им делать с французами и их чистосердечным нахальством. Эти люди высоко ценят прекрасных, корыстных и чувственных женщин, хорошее вино, шампанское, великолепные дворцы и произведения искусства.
Париж — это плод разврата, созревший в бесстыжем чреве после внебрачных связей похотливой мамаши, распутничавшей с целым миром и в результате давшей жизнь одному из интереснейших и умнейших созданий, когда-либо появлявшихся в Европе.
А эти глупые французы продолжают гордиться городом, как будто чистокровная француженка благороднейших кровей произвела его на свет из девственно чистого чрева.
Если не считать «Жанны д'Арк, этого мужеподобного создания сомнительного пола, чей секрет пока что еще ждет своей разгадки, во Франции мало чего осталось от девственности и чистоты. Французы не понимают, что наилучших результатов можно достичь после тысяч и тысяч скрещиваний. Если бы Париж представлял собой самый обычный плод, то между ним и бутылкой кока-колы особой разницы бы не было.
Париж — как прекрасная женщина, которой нравится спать со всеми. Думать будто бы он является исключительной собственностью французов — превышение власти. Этот город, в сущности, — всеевропейская проститутка. Проститутка, которая многим нравится. С другой стороны мужчины женятся на святых, а спать предпочитают с проститутками. А в результате многие из этих святых становятся проститутками единственно из-за удовольствия почувствовать себя женщиной в чьих угодно руках.
Относиться к Парижу как к собственности французов — самый настоящий грабеж, один из тех, которыми полна наша история, это незаконное присвоение, подделка завещания, свидетельства о рождении, записи о гражданстве.
Париж — это плод интеллектуального труда всего мира. Современный Париж в особенности следовало бы объявить открытым городом, без национальностей и городских застав. Он по праву должен принадлежать каждому гражданину мира, разделяющему общечеловеческие идеи, а может быть и кое-кому из французов, кому удастся вырваться за рамки собственной ограниченности…»
Решив воспользоваться уик-эндом, Ришоттани предупредил Брокара и выехал в Париж. Раньше они не встречались, но между ними сразу возникла дружеская атмосфера. Ален настоял, чтобы Арманд о остался на ночь у него. Они понимали друг друга с полуслова. Ален интуитивно чувствовал, что что-то мучит Армандо и обещал помогать ему в меру собственных сил и возможностей.
На следующий день комиссар Ришоттани выехал в Турин трансъевропейским экспрессом.
Он вошел в полупустое купе, расслабился и задумался. Перед его отвлеченным взглядом проплывал монотонный серый пейзаж. Он решил, что с таким помощником, как Брокар, ему просто повезло. Какая-то живописная вилла, промелькнувшая за окном вагона, вдруг нарушила спокойное течение его воспоминаний. «Да, прекрасная вилла, и парк, как у Рубирозы в Турине…» И он вдруг вспомнил…
Глава 3
Самуэль Рубироза
16 февраля 1976 года.
В 23.30 из приемника в машине послышался трескучий голос:
— Управление вызывает 38-ю. Управление вызывает 38-ю.
— 38-я слушает. Прием.
— Комиссару Ришоттани срочно прибыть на виа Понте Изабелла в Сан Вито, № 155, сработала аварийная сигнализация на вилле Рубироза. Прием.
— Вас понял. Выезжаем немедленно. Прием окончен.
Когда комиссар приехал на виллу, погруженную во тьму холодной зимней ночи, странная тишина стояла вокруг. Легкий холодный ветер чуть покачивал огромные дубы и каштаны парка, В здании царила абсолютная тишина. Сигнализация не работала, а ужасных доберманов старого Рубирозы, казалось, поглотила тьма.
Комиссар с помощником решительно заехали в парк и осторожно проследовали до дверей виллы. Двери были открыты. В абсолютной темноте они вошли внутрь здания и, сначала на ощупь, потом при слабом огоньке горящей зажигалки, добрались до выключателя. Выключатель не работал. Помощник сбегал к машине и принес два электрических фонаря. Они быстро осмотрели первый этаж, но ничего странного не заметили.