В голосе Варлбита звучал гнев, и он пыхтел почти так же сильно, как Тейс. Она откинула голову назад и изо всех сил постаралась замедлить дыхание
– Говори, – спокойно пробормотал Рауксун.
– Эта маленькая Кларин Тантараз! Она только что была в библиотеке с Троном и каким-то образом убедила его установить с ней связь разума! Она пыталась очаровать его!
– Успокойся, Варл. – Тейс услышал в голосе Рауксуна высокомерную улыбку. – Я знаю лучше и ты должен знать.
Покалывание в теле Тейс превратилось в кратковременный укол боли – кто-то наложил заклинанием, совсем рядом, – а затем почти полностью исчезло. Сквозь щель в каменной кладке водосточной трубы пробилось сияние, которое не угасало.
Тейс заглянула в крошечное отверстие и обнаружила, что смотрит… на себя. Вернее, на свой светящийся образ, парящий в пустом воздухе за низкими арочными окнами. Она стояла прямо и выглядела так же, как в зеркалах Башни, и медленно вращалась, чтобы показать себя сзади и спереди.
Конечно же, она была обнажена, как и всегда. Смуглая кожа, костлявая худоба, все ребра на виду, тазобедренные кости торчат, как крылья. Длинные-длинные ноги; большие красно-карие глаза; волосы медного оттенка, коротко остриженные, чтобы было видно клеймо Хозяина на лбу, такое же, как на правой ягодице сзади... да, так. А когда она подрастет и побреет голову, то будет носить его также на спине и на лице – на правой щеке, опять же...
– Быстрый Сокол, – называет он ее, или «Чертенок», или «Маленький танцующий паук». Не волнуйся, Варл: она его игрушка, а не любовница. Быстроногая, полная слишком большого озорства и еще большего любопытства... может превратиться в хорошую воровку, да. И ты не хуже меня знаешь, что у нее слишком умный язык для любого раба.
– Вот именно! Что в ней такого особенного? Вот что я хочу...
– И ты это сделаешь. Варл, Трон купил эту Тантараз, когда она была еще совсем крошкой. Он купил ее, потому что его заклинания показали ему, что у нее есть природные способности к магии.
– Колдунья! Ну конечно же! Разве ты не видишь? Она будет его любовницей, его невестой, унаследует его Искусство вместо нас...
– Варл, успокойся. Посмотри на нее! Сейчас она не представляет особой ценности, а могла бы вырасти самой уродливой свиноматкой по ту сторону далекого Калимшана! А Трон мог бы выбирать из семи десятков заклинателей на любой ярмарке магов, верно? Да?
– Ну, да, но...
– Но ничего. Слушай и учись. Итак, эту маленькую Тейс обучили быть служанкой «принеси это, подержи это, помолчи об этом», и сказали, что такая служба будет продолжаться, если она не будет вести себя достаточно плохо, чтобы ее убили, покалечили, превратили в эксперимент, выкинули из Железного Ветра на поиски себя или просто продали.
– Да, – немного угрюмо сказал Варлбит. – И что?
– И вот все меняется, когда начинаются ее лунные кровотечения. Так всегда бывает.
– Да, но...
– Да, но у Трона была своя судьба для этой с тех пор, как он ее купил! Она будет для него «ищейкой».
– И обучать магии как его ученицу, чтоб его!
– Верно, но не так, как нас учат магии. Варл, разве ты не знаешь, что такое кровная привязка? Она будет абсолютным рабом разума. Трон сможет «управлять ее разумом», разделяя ее мысли и управляя ее телом по своему желанию, когда пожелает.
Тейс напряглась, внезапно став холодной, как зимний ветер. Так вот почему Самира так внимательно наблюдала за ней и принюхивалась.
О, боги! Ей нужно убираться отсюда, подальше от Железного Ветра! Она должна унести себя туда, где Хозяин никогда не сможет ее найти!
Но куда? Клянусь всеми богами, куда?
Она с тихой поспешностью вцепилась когтями в водосточную трубу, да так яростно, что кончики пальцев оставляли на камнях кровавые пятна. Она снова задрожала, ее трясло, как знамя, сорванное поднявшимся ветром.
Над многими крышами возвышалась еще одна боковая шпиль Железного Ветра, и маленькая Тантараз, попавшая в ловушку, помчалась к ней, карабкаясь вверх, вверх и вверх, туда, где она могла бы устроиться и подумать.
Или попытаться придумать то, чего она не могла увидеть сейчас: выход. Любой выход.
– Но хватит об этой тощей маленькой обреченной, – пренебрежительно сказал Рауксун, паря на животе над навозом. – Она ничто, но есть несколько важных вещей, которые ты должен знать.
Варлбит облизал пересохшие губы.
– Какие вещи?
– Ты знаешь, что такое Ваэдрен на самом деле?
– Некое чудовище, заклинание, запертое в том браслете. Оно дает ему разум, ограниченный, я думаю, но достаточный, чтобы управлять силовыми драгоценными камнями, которые наколдовал Трон. Сейчас он пытается усилить его.
Рауксун кивнул.
– Ты читал нужные книги. Хорошо. Я не знаю, что за существо «Ваэдрен», или было им, но сомневаюсь, что это имеет значение. Трон сам придумал этот браслет, и он был его портальным ключом в течение многих лет. Но в последний сезон он, кажется, влюбился в эту штуку.
– В смысле?
Рауксун пожал плечами.
– Возможно, он стал беспокойным?
– Нет, – огрызнулся Варлбит, – Я имею в виду, влюбился в нее как?
– А. Все, что он делал, это позволял своему носителю чувствовать близлежащие порталы и заставлять их работать безопасно, не зная их специфики, но в последние несколько месяцев он перестал просто хранить заклинания в драгоценных камнях, а начал наделять его дополнительными силами.
– Откуда ты это знаешь?
– Я держу глаза открытыми, Варл, и мой мозг работает – маленькие вещи, которые ты должен был освоить много лет назад.
Младший ученик зашипел от гнева, но сказал только:
– Тогда скажи мне, что ты так остро видел и подумал об этих «дополнительных силах»?
– Трон беспокоится о том, что с ним может случиться, если незнакомый портал перенесет его в место, где существует большая опасность или враждебность – скажем, в ледяные пустыни, или в неизвестное место в Подземном царстве, или в морские глубины. Чтобы защититься от таких мест, он пытался усилить Ваэдрен, чтобы тот мог принимать облик некоторых грозных зверей.
– Чудовищ, которых он вызывал и убивал?
– Тех самых зверей, да.
Варлбит изучал старшего ученика, сузив глаза.
– Мы всегда были чем-то вроде соперников, Раук. Так почему ты мне это рассказываешь?
– Потому что я беспокоюсь за шкуры всех в Башне Железного Ветра. Мастер не обучает нас достаточно быстро, а этих новых так называемых учеников вообще не инструктирует! Старый Тарлунд просто спускается к ним с нашими старыми тетрадями и оставляет их пробовать заклинания самостоятельно! Трон тратит все свое время на воркование над Ваэдренами, в то время как ему следовало бы создавать смертников по дюжине, чтобы нам обоим было чем швыряться, когда начнутся нападения!
– Нападения?
– Варл, ты что, слепой и безмозглый? Кто, по-твоему, главный соперник Трона?
– О. Рундарвас Тааэль, конечно.
– Блестяще. Поразительно проницателен. Замечательно! Итак, потратил ли ты хоть одно заклинание на обследование Тааэлтора за последний, скажем, год или около того?
– Ты знаешь, что нет, – мрачно ответил Варл. – Что они замышляют?
– Я не знаю, потому что Тааэль утроил свои заслоны, расставил заклинательные экраны и привязал к ним зверей-хранителей, так что при каждом моем зондировании за мной приходит лунный полумесяц или еще кто похуже, прямо по линии моего заклинания! Разве это тебя не беспокоит?
Варл сглотнул.
– Д-да. Тааэль поклялся убить Мастера «скоро», и это было год назад.
– Действительно, – с горечью согласился Рауксун. – И вот сейчас, когда мы плаваем здесь и шепчемся друг с другом, Маэларх Трон находится в заклинательной комнате, нарабатывая темное зрение – темное зрение! – для своего драгоценного Ваэдрена, в то время как ему следовало бы вооружать Башню Железного Ветра!
Портал вспыхнул, фиолетовое сияние замерцало на лице Маэларха Трона. Он улыбнулся – руки все еще были подняты в последнем жесте заклинания – и посмотрел, как портал вспыхивает снова. Там...
По длинной спирали ползущих фиолетовых молний оно приближалось, мчалось к нему из глубин портала, схваченное его выхватывающим заклинанием из холодной беспросветности Подземной Тьмы и доставило сюда, прямо в...
Его готовая сеть заклинаний вспыхнула огненной жизнью, когда скрытое существо погрузилось в нее, яростно отбивая свои огромные, похожие на камни, створки, извиваясь, как попавший в сеть скат манта. Уже обречен.
Он получит его темное зрение, полет и камнеподобный вид его шкуры – в таком порядке. Он пробормотал слово, связывающее его с паутиной заклинаний, чтобы можно было привести ее в действие и начать кормить...
– Он упивается тем, что высосал этого зверя досуха, – заметил холодно-злорадный голос, – и не видит ничего другого.
– Неужели наше время наконец-то пришло, учитель?