Орландо застыл; огромный молот в его руке прекратил стучать по наполовину готовому железному серпу. От этого голоса по его спине пробежал холодок, так же, как когда он слышал его в последний раз, несколько лет назад. Орландо медленно повернулся, не выпуская молот и пытаясь определить источник голоса. Как и всегда, когда она хотела этого, Леланда была едина с тьмой.
Расслабься, Орландо, – сказала ночь. Это сделала не я.
– Тогда покажись, – ответил кузнец, зная, что она этого не сделает.
Прошли годы с тех пор, как Орландо отложил меч ради пивной кружки. Но годы не помешали ему сохранить отточенные рефлексы, позволившие уцелеть в полной приключений прошлой жизни. Если ведьма что-нибудь предпримет, его смерть обойдется ей дорого. Тем не менее, он понимал, кто выйдет из битвы победителем. Он-то подозревал, что Леланда оставила магию... но сейчас она, вероятно, еще более могущественна. Так что рефлексы Орландо лишь ненадолго развлекут ее.
К удивлению Орландо, тьма перед ним рассеялась. Лицо Леланды, увенчанное волосами цвета тлеющих углей и украшенное изумрудными глазами, сильно напоминающими ему кошачьи, проявилось в ярде от его собственного. Как всегда, он был поражен ошеломляющим контрастом ее внешней красоты и злобной души.
Если он ударит сейчас, ведьма не сможет спастись. Мышцы на его руке напряглись, но он не смог заставить себя нанести первый удар. Он должен был выслушать ее.
– Доволен? – спросила она. Ее голос, больше не искажаемый магическим покровом теней, казался приятным и соблазнительным. Орландо знал, что ее голос, как и ее красота, был смертельно опасной иллюзией. Черные вдовы также прекрасны. Хотя, он знал правду, его пульс участился.
Бывший воин отбросил посторонние мысли и задал единственный волновавший его вопрос:
– Что с ними случилось?
– Это не был несчастный случай, – ответила она. Её глаза опустились на молот, который Орландо все еще сжимал в руке. Он нерешительно ухмыльнулся и отбросил его под ближайшую скамью. Она улыбнулась в ответ и продолжила: – Кто-то убил их.
– Уверена, что это была не ты? – спросил он.
– Вполне, – ответила она. – Я собираюсь в Глубоководье, чтобы найти того, кто сделал это. В былые дни мы нажили много врагов.
– Мы завели и немало друзей, – сказал кузнец.
– Но и потеряли немало, – произнесла ведьма.
В памяти Орландо всплыла картина: разъяренный Шандт своим зачарованным боевым топором пытается расчистить дорогу через напирающие ряды хобгоблинов... Он не хотел помнить улыбчивого дварфа таким.
– Если мы отправимся утром, то можем быть на месте через несколько дней, – сказала Леланда. – Я знаю, как… сократить путь.
– Если мы отправимся сейчас, будем раньше, – ответил Орландо. – Дай мне час на сборы.
III
Орландо шел по своему темному дому. Его путь не освещала даже трепещущая свеча. Снаружи Леланда сидела на вороной лошади, темней, чем ночное небо. Орландо знал, что ей не терпится отправиться в путь, поэтому шел так быстро, как только мог. Стены его дома украшали мечи, щиты и другие напоминаниями о жизни искателя приключений. Сейчас, как вор в собственном доме, он взял три фамильные ценности.
Первой был Коготь – кривой меч, найденный им в темном лабиринте под песками, которые люди называют Битва Костей. Этот загадочный клинок был почти абсолютным оружием против живых мертвецов. Снятый со своего обычного места над камином, зачарованный клинок лег в ножны, висящие на черном кожаном поясе Орландо.
Вторым предметом, изъятым из коллекции, стал бронзовый нагрудник. Бесчисленные враги, пытавшиеся пробить его, знали, что броня имеет сверхъестественную способность отклонять даже самые смертоносные снаряды. Стрелы и даже пули оказывались бессильными перед чарами этого бронзового доспеха. Орландо снял его с деревянного манекена, охранявшего пустой коридор на первом этаже. Когда желто-оранжевая броня снова закрыла мускулистую грудь Орландо, он отметил, что сейчас она стала удобнее, чем в его прошедшей юности.
Благополучно забрав меч и броню, Орландо направился к последнему предмету, который он собирался взять: счастливому талисману. Остановившись рядом с часовней, примыкающей к его спальне, Орландо снял с крюка маленький серебряный амулет и надел его на шею. Его пальцы самопроизвольно пробежали по поверхности, отслеживая контуры скрещенных боевых топоров – символа дварфского бога Кланггедина Сребробородого. В этом простом кулоне не было магии, но это был подарок Шандта. С тех пор как Орландо получил эту вещь, меньше чем за пять часов до того, как благородный дварф встретил свою судьбу где-то в Подземье, он не мог смотреть на него, не вспоминая широкую кривую улыбку и сверкающие глаза, делавшие лицо его лучшего друга таким незабываемым... Воспоминания заставили Орландо улыбнуться и прослезиться.
Закрыв за собой дверь, Орландо покинул дом и отправился в конюшню, к Леланде. Ведьма уже оседлала Зефира – его серого пятнистого коня.
Воин молча вставил ногу в стремя, запрыгнул на лошадь и двинулся рысью. Бывалые путешественники проскакали много миль, прежде чем было произнесено хоть одно слово.
IV
Орландо натянул поводья Зефира. Хорошо выученное и полное желания угодить хозяину животное немедленно остановилось. Загадочный черный скакун, на котором ехала Леланда, сделал то же самое, хотя Орландо не заметил никаких признаков команды от наездницы. Казалось, лошадь всегда знала, чего хотела от нее волшебница.
– Мы собираемся свернуть с пути?
– Только слегка, – ответила ведьма. – Думаю, нам стоит завернуть в замок Джолинд и рассказать ей о случившемся. Разумеется, вряд ли она присоединится к нам, но она была одной из Шести. Она имеет право знать.
Орландо удивился, услышав такое от Леланды. Во время их путешествий она мало интересовалась другими членами Шестёрки Мечей. Для нее они были телохранителями, разведчиками и лекарями, позволявшими ей постигать тайны магии, находить редкие компоненты заклинаний и попутно тренироваться в своем загадочном искусстве. Возможно, время смягчило ее сердце, или она что-то недоговаривала об этом походе.
Благодаря магии Леланды дорога казалась мимолетной тенью, пролетающей мимо глаз. Но даже на такой скорости прошло несколько часов, прежде чем перед ними показались огни замка Джолинд. Достигнув окраины поляны, на которой он был построен, оба всадника остановили коней.
– Она хорошо поработала, – сказал Орландо; он вертел головой из стороны в сторону, осматривая раскинувшийся вокруг них густой лес. – Я помню, какой мы впервые нашли эту поляну. Почва была настолько отравлена, что здесь могли расти только сорняки.
– Я пойду первой, – сказала Леланда, проигнорировав попытку возразить. – Джолинд всегда ценила свое уединение, а мне не хочется сердить друида в сердце ее собственного леса.
Она накинула капюшон плаща, скрыв свои волосы цвета заката в плотной тьме. Взглянув на нее, Орландо понял, что больше не может сфокусировать на ней взгляд. Он мог только краем глаза увидеть ее мимолетный образ, хотя точно знал, где она стояла.
Я вернусь быстро, как только смогу, заверила тьма.
Прежде чем Орландо успел ответить, он осознал, что остался на обочине один, не считая лошадей. Он хотел усмехнуться, но холодок, пробежавший по спине из-за мрачного голоса, не позволил ему сделать этого.
В ожидании возвращения своей спутницы Орландо открыл седельный вьюк, одетый на Зефира, вынул яблоко, порылся там еще пяток секунд и достал ножик. Ловким движением он разрезал фрукт на две равные половины. Вытерев лезвие и положив его обратно в кожаную сумку, он предложил одну из половин своей лошади и мгновение раздумывал, что сделать со второй. Бессознательным движением он протянул руку к лошади Леланды. Эбеновое животное взглянуло на предложенную вкуснятину, фыркнуло и отвернулось. Так же, автоматически Орландо съел вторую половину сам. На горизонте сверкнули первые лучи рассвета, и у него появилось невеселое ощущение того, что снобизм животного был направлен на поддержание тонуса на грядущий день. Он был прав.