— Ну и что ты помнишь?
— Хрустящий кекс и сладкую воду! — Призрак и Эш разговаривали в отдельном помещении, которое было куда меньше лаборатории. Призрак причмокивал так, словно его рот был вновь набит яствами.
— А еще я помню сочный пудинг и кору колбасного дерева.
— А теперь?
— Еще один кекс. В маленьком ресторанчике возле Альфийского моря.
— Ты вспоминаешь только о жратве, — усмехнувшись, констатировал Эш. — Проживи ты еще пятьдесят тысяч лет, ты все равно будешь думать только о жратве.
— Я люблю поесть, — буркнул Призрак.
— Как и все абэки…
Призрак промолчал, а потом кое-как повернулся, несмотря на опутывавшие его провода. Может, его наконец посетила какая-то мысль, или он почувствовал что-то необычное… Как бы то ни было, абэк внезапно спросил:
— А как ты всему этому научился, Эш?
— Меня учили. А превзойдя учителей, я стал учиться сам. Опыт и упорный труд. Вот и весь секрет, — с достоинством ответил Эш.
— Хозяин говорит, что ты один из самых сведущих существ в этой области, а может быть, и самый лучший!
— Большое ему спасибо! Он прав. Вряд ли кто-нибудь умеет делать это ловчее меня.
— Хозяин сказал, что ты родом с крошечной планеты под названием Марс, — тщательно подбирая слова, сказал Призрак. — Я помню тамошние события. Ты, наверное, был еще молод… Кажется, это назвали «Ночью Пыли».
— Да, в те далекие времена происходило черт знает что…
— А что это было? Война? — настаивал Призрак. — Хозяин часто говорит об истории человечества. Люди, кажется, не прочь повоевать.
— Мне лестно внимание Хозяина к моим собратьям, — вежливо заметил Эш.
— Он очень ими интересуется! — Призрак попробовал сдвинуться с места, но тщетно. Не считая двух сердец и рта, все его тело было парализовано. — А я вот не понимаю почему…
— Ты ходишь на его лекции?
— Всегда.
— Он зарабатывает на жизнь, главным образом, этими выступлениями?
— Его с удовольствием слушают.
— Ты помнишь ту самую прошлогоднюю лекцию? — спросил Эш и перечислил Призраку ставшие ему известными подробности, но, к его огромному сожалению, Призрак лишь бессмысленно ухмыльнулся и сказал:
— Не помню. Наверное, там плохо кормили.
— Давай о чем-нибудь другом, — сказал Эш. — Попробуй вспомнить что-нибудь очень давнишнее. Что ты тогда ел? Какую самую первую еду ты помнишь?
Призрак некоторое время молчал, а потом уставился на Эша и заявил:
— Я помню мой первый хрустящий кекс… Я был совсем маленьким, и вот родители наконец дали мне кекс! Как большому!
— А я допрашивал людей, — внезапно сказал Эш. — Во время войны, которую ты вспомнил, я работал в тайной полиции. По определенным дням я допрашивал людей. Я их пытал, — негромко и спокойно добавил Эш. — Память материальна, Призрак. Это маленький тугой клубок электронов, как и все остальное. Ты ни за что мне не поверишь, если я расскажу тебе, как из невидимых электрончиков можно извлечь нечто в высшей степени реальное.
— Кью Ли.
— Что?
— Эту женщину звали и зовут Кью Ли! — Эш начал отключать провода, опутывавшие воззена, оставив лишь те, без которых совсем не удалось бы направлять мысли Хозяина в нужное русло. — Мне несложно было узнать ее имя. Сначала я нашел одну женщину, которая упомянула другую. А та знает еще одну, как раз ту, что была у вас на лекции. Впрочем, сама эта женщина на лекцию не ходила, но у нее есть знакомая, интересующаяся прошлым. Эту знакомую зовут Кью Ли. Она была у вас на лекции и задала вам тот самый вопрос.
С видимым облегчением воззен оживленно забормотал:
— Да. Теперь я вспомнил ее. Она спросила, могут ли люди стать гегемонами Галактики…
— Нет, — покачал головой Эш.
Воззен подозрительно покосился на Эша. Потом любопытство взяло верх и он спросил:
— А что же она спросила?
— Это был лишь ее второй вопрос, — усмехнувшись, объяснил Эш. — Да и вообще этот вопрос задала другая женщина. А Кью Ли лишь повторила его, потому что вы разговаривали именно с ней.
Несколько мгновений воззен напряженно думал, а потом осторожно спросил:
— Так какой же вопрос задала эта женщина?
Эш посмотрел на еще работавшие мониторы и отчеканил:
— Я говорил с Кью Ли. Долго. Она помнит, что спросила вас: «Какие разумные существа первыми возникли в Галактике?»
Этот элементарный вопрос вызвал у воззена довольно бурную реакцию. Обратившись к огромному запасу своих знаний, он выудил из него наименования пяти рас разумных существ и быстро, но подробно описал эти расы, их родные миры и основные события истории.