Затем, увидев воочию Мэйзи — высокую, крупную, из тех рослых женщин, что были не в его вкусе, пока он не встретил ее, — Сэм спохватился, что выглядит глупо со своей усмешкой, и стер ее с лица, возможно, с некоторым опозданием.
У каждого из них присутствовали решимость и отрешенность от того, что не имело сейчас значения. Встретились две команды, связанные давним соперничеством, общим прошлым и жаргоном, и начался традиционный обмен любезностями.
— Наше почтение «Укротителям», поныне здравствующим душой и телом! — приветствовал их Задира — поджарый, мускулистый, затянутый в форменный пыльник. Казалось, ему удается рассеивать темноту своей белозубой улыбкой и ежиком седых волос.
Джек Кроуфедер, как уверенный в своей ловкости фехтовальщик, тоже улыбался. Это был во всех отношениях достойный соперник Уолту Сенни, вот только изящества в последнем ударе оставалось прерогативой Уолта. Джек сказал:
— Да посетят вашу песчаную поляну самые изворотливые клоны!
Мэйзи Дей вежливо кивнула, но держалась холодно и смотрела в одну точку. Подходя к костру, она и в самом деле заметила кривую усмешку Сэма.
Джимми Луч и Анжи ответили витиеватыми приветствиями. Невозмутимый Уолт произнес коротко:
— Привет.
Сэм как будто со стороны услышал свое бормотание и изобразил улыбку более или менее удачно — теперь она вышла сухой и сдержанной. Он представил Томаса, который смотрел на прибывших во все глаза, а потом, когда заговорили о деле, ловил каждое слово.
— Хотите — верьте, хотите — нет, но это «Парусник Два», — заговорил Джим — непринужденно, стараясь, как всегда, сглаживать углы. — Или, если хотите, будем звать его «Двойником».
Задира опустился на остывающий песок, вытянул длинные ноги и стал греть ладони у костра.
— Все так, Старший привел Младшего. Кто бы мог подумать. Как будем действовать?
Он еще не договорил, а Уолт уже задал вопрос:
— Твои условия?
Задира ослепил всех своей улыбкой, грея руки, по ночам в пустыне довольно прохладно. Сэм посмотрел в темноту, перевел взгляд на Мэйзи, потом снова отвернулся. Он прекрасно понимал, что «Усмирители», оставшиеся в лагере, не думая о любезностях, готовятся к тому, чтобы завтра обойти соперников. Джим был прав на все сто: нужно быть готовым к тому, что дела пойдут не так, как этого ожидаешь.
И Мэйзи. Она была великолепна. Сильна и красива. Хоть и чуть пополнела. Стала чуть грузнее. Но по-прежнему полна сил.
— Самое важное — перевести его волны на другой режим, — сказал Задира, демонстрируя деловой подход. — Наградными поделимся. Идем связкой. Сначала одни впереди, потом другие. Твое мнение, Джим? Мы первые выдвигаемся, или можно бросить жребий.
— Щедро, — промолвил Уолт ледяным тоном.
— Выгодно тому, кто отсидится, — проговорил испытующе Кроуфедэр.
— Первое слово, — ответил Уолт: пусть будет так, как предложил Задира. Он бросал вызов Кроуфедэру: или торгуйся дальше, или заткнись. И кроме того: знай свое место.
— Собратья, — заговорил Джимми Луч, переводя на себя общее внимание, напоминая о законах перемирия, лучшей из всех традиций. Песни всегда будут слагаться о таких, как Уолт Сенни, но в полевых условиях настоящий герой — ликвидатор вроде Джима, — первый ход ваш. Мы выдвигаемся следом, когда начнет светать.
— Другие команды на подходе, — напомнил Задира и этим дал всему объяснение: зачем они пришли, для чего эти любезности. Прикройте нас — мы прикроем вас. Как в те ненавистные, предательские прошлые времена.
Замешательство повисло над костром. Мускулы напряглись, но со стороны этого не заметишь. Да, были старые счеты, и Сэм с Мэйзи — пустяк по сравнению с другими обидами. Сейчас так решалось: или вместе, или врозь.
— Опасность новая, и начинать надо заново, так я считаю, — сказал Джимми Луч, сохраняя в силу своих возможностей цивилизованный тон и рамки приличий в этом враждебном, одичалом краю. — Мы прикрываем ваш тыл. Выжидаем два часа. Потом вы действуете так же. Наградные пополам.
— По рукам, — сказал Задира и, протянув чашку, попросил еще кофе, вместо того чтобы встать и уйти, как все ожидали. — Полчашки на дорогу. — И затем, словно только сейчас придумав: — Сэм, Мэйзи как будто хотела перекинуться с тобой словом тэт-а-тэт.
Сэм встал и двинулся — в темноту, где ловушки, где опасности, только сейчас его ничего не пугало. Он чувствовал: Томас смотрит ему вслед, гадая, а что же, собственно, происходит, и слышал шаги Мэйзи за спиной. Он отошел на сорок шагов и, обернувшись, увидел: костер, а вокруг сидят люди вперемежку из обеих команд в свете огня, который отвоевал немного места у темноты в этой безлюдной пустыне, — картина такая же невероятная, если подумать, как чужеземная Площадка; тут он различил темную фигуру Мэйзи на фоне огня.