Впереди просматривалась северо-западная граница зоны, они прижались на всякий случай ближе к контрольно-пропускному пункту «Рувим», и только теперь Сэм затронул щекотливую тему.
— Есть вопросы, Томас?
— О чем? — спросил парень, погруженный в свои мысли. Затем он понял: — Два секрета? Можно спрашивать?
— После схватки с «Двойником» — самое время.
Сэм остановился. И Томас остановился. Остальные ушли вперед, группа разделилась: Анжела и Джим, соблюдая для безопасности большой интервал, двигались на север, Уолт свернул на запад. Уходят, оставив Сэма в роли доброго папаши — или злого дяди, смотря как повернется разговор.
— Что же это за тайны? — Томас спросил прямо, но без вызова. Глядя вслед остальным.
Сэм ответил без колебаний:
— Первое: чтобы спасти тысячи, приходится пожертвовать сотнями.
— Вроде бы правильно. Вполне справедливо. Невозможно спасти всех до единого. Я не… Постойте, или вы хотите сказать, что, когда мы переводим потоки на другую частоту, кто-то всегда умирает? Должен умереть?
Сэм снова неторопливо зашагал, делая вид, что все не так уж трагично. Когда разговор заходил об этом, ему всегда хотелось соврать. Рассказать красивую сказку.
— Копай глубже, парень.
Томас шел за ним по пятам.
— Постойте? Что значит «глубже»? Нам приходится действовать жестко. Естественно, кто-то погибнет. Сильное воздействие на психику…
— Еще глубже, я говорю! — Сэм повернулся и стал у него на дороге. Добрый папаша и злой дядя в одном лице. Пистолет и дуэльная трость наготове.
— Куда же глубже? — Затем лицо юноши словно окаменело, глаза широко раскрылись: рот тоже открылся, как у тех лиц, ставших трофеями «Парусника». — Вы убиваете их! — И еще тише: — Это мы их убиваем!
Сэм старался говорить как можно спокойнее. Его голос звучал тихо и почти на одной ноте.
— Мы используем энергию нескольких случайных людей, что дает нам возможность спасти остальных.
— И вы использовали меня для такой цели!
— Как видишь, использовали. Всегда используем. И будем использовать. Каждый раз. Сделка с дьяволом, но это самое большее, что можно выторговать.
— Это убийство!
— Скажем так: неизбежные потери. Свои накрыли своих. Ничего личного. Кто-то должен стать источником нашей силы.
— Но вы убиваете их! — Томас произнес это уже спокойнее, ярость прошла, прошла первая оторопь. И это вы беспокоило Сэма. Вместо мы. — Вы использовали меня.
— Как бы это ни работало, энергия передается через «младенца». Должна пройти. Мы находим, через кого она может пройти. Ты пересылаешь. Победа малой кровью, если вдуматься. Не такая уж большая цена. Сотни мертвых ради того, чтобы были спасены тысячи.
— Это беспринципно!
— Скорее безнравственно. Но что из двух лучше? Захватывается деревня, город. Как рассудить: или сотни мертвых сразу, или тысячи, которые умрут медленной смертью? От голода. Их грызут насекомые и собаки, они дышат, но сознание полностью отключилось.
— А вы становитесь героями!
Сэм даже не попытался возразить. Что скажешь на это? Мы всего лишь ликвидаторы, Томас. Просто ликвидаторы.
— Что же лучше? — все, что он смог сказать.
— Все! — в отчаянии выкрикнул Томас.
— Или мы стараемся спасти хоть кого-то, или пусть все погибают?
— Старайтесь спасти всех! — У парня слезы текли по щекам.
— Не получится. Так что же лучше?
— Одно не освобождает от ответственности за другое!
— Никогда не освобождает. И не может освободить. Найти оправдание — все, что мы можем. Сегодня ты сделал доброе дело. Ты спас тех, кто мог бы умереть.
— Вы убьете меня, если я расскажу обо всем. — Страх исчез из его глаз, он смотрел холодно, понимающе. — Это и есть второй секрет.
— Зачем заходить так далеко? — сказал Сэм. Пора рассказать последнюю красивую ложь: — Мы предложим тебе лекарство, которое дает забвение. Ты ничего не вспомнишь потом.
— Лекарство забвения? А если я откажусь?
— Мы заставим. Или это сделают врачи из ВОЗа. Или засадят тебя под замок, зашлют куда-нибудь подальше. Остальной мир не должен узнать об этом.
Томас мог бы сказать: А если я притворюсь? Как тогда? Но Сэм помнил результаты его тестов и выводы психологов, и он был уверен, что ничего такого парень не скажет.