— Возможно, у него субподряд?
— Как-то это скажется на балансе «Чи Девелопмент Компани»?
— Возможно, никак, — заметила Терца. — Основные подрядчики — лорд Па и компания «Меридиан». Если кого и надуют, то платить придется им.
— В любом случае это деньги моей семьи. — Он подвинулся ближе к теплой Терце, устроил голову у нее на плече и обнял одной рукой. — Как бы то ни было, в нашем бюджете доходов прибавилось. Куда мы денем денежки Мукержи?
Он почувствовал, как развеселилась жена.
— Купим какую-нибудь глупость, пожалуй. Ты всегда мечтал о яхте.
Мартинес досадливо усмехнулся:
— Меня все равно не примут ни в «Семь Звезд», ни в «Клуб Ионы». В их августейших стенах не место провинциалу, сколько бы он ни бряцал медалями… — Он поцеловал Герцу в лоб. — И сколько бы у него ни было высокопоставленных жен.
— Ну, выбери клуб попроще, — посоветовала она, — и бей «Семь Звезд» во всех гонках.
Мартинес улыбнулся в потолок:
— Очень неплохая идея.
Он чувствовал на щеке теплое дыхание жены.
— Ты ребенком жил в этой комнате? — спросила она.
— Вообще-то да. И обстановка сохранилась. Сняли только модель корабля Флота, которую я подвесил к потолку. И еще образцы формы разных академий — у меня ими все стены были залеплены.
Она хихикнула ему в ухо:
— Надо понимать, службу во Флоте ты выбрал сам?
— О да. У меня были самые романтические представления — я, наверно, набрался их от матери. А отец не возражал, считая, что во Флоте меня, по крайней мере, научат чему-нибудь полезному.
Он вспомнил, как до войны говорил с… одним человеком — с женщиной, о которой старался даже не думать, со светловолосой женщиной с молочно-белой кожей и яркими зелеными глазами, — как жаловался ей на пустоту службы — клуб, еще более бесполезный, чем «Семь Звезд», — ритуалы, парады да тщеславие офицеров.
Война все изменила, хотя бы на время.
Но одно, как видно, осталось неизменным: подрядчики с крышей в верхах по прежнему обдирали правительство, выдавали халтуру, не выдерживали сроков, а то и просто брали деньги за несделанную работу.
Он считал, что это дело правительства. Но если Аллодорм норовил обокрасть уже не правительство, а его семью, то это напрямую задевало Мартинеса.
Это, конечно, следует прекратить.
Терца теснее прижалась к нему, поцеловала в щеку.
— Хотелось бы знать, — прошептала она, — мальчиком, лежа в этой постели, ты не мечтал…
Мартинес сел, сбросив руку жены.
— Комм, — обратился он к голосовому коммутатору, — включить настенный дисплей.
Настенный экран, обычно выдававший геометрический узор, совпадавший с узором обоев, засветился, на нем возник герб Мартинеса.
— Комм, поиск, — продолжал Мартинес. — Ледо плюс Аллодорм плюс «Меридиан» плюс «Чи Девелопмент Компани». Пуск.
Через полсекунды комм выдал требуемые сведения. Мартинес выбрал первый список и увидел страницу из официального проспекта компании «Меридиан», посвященную развитию Чи. Он усвоил информацию.
— Аллодорм — главный инженер «Меридиана», — сказал он. — Отвечает за все проекты на Чи. За все.
Он обернулся к Терце, взглянул на ее задумчивое лицо.
— Что-то не так? — спросил он.
Она ответила безмятежной улыбкой, скрывавшей настоящие мысли.
— Ничего подобного, — ответила она.
— Папа говорит, я гений! Папа говорит, я далеко пойду!
* * *— Не сомневаюсь, — сказал Северин.
— Я разобью наксидов! — Темноволосый малыш поднял над головой кулачок, в котором был зажат игрушечный крейсер. Он швырнул игрушку на астероидные плитки веранды. — Ба-бах!
— Хороший выстрел, — похвалил Северин.
Он вырос в семье с парочкой младших сестренок и умел развлекать детей. Лорд Гарет Чен — носивший имя отца, но фамилию матери, которая была наследницей Чен и имела более высокий титул, — подобрал кораблик и снова бросил его, изобразив губами звук взрыва.
— А если наксиды зайдут отсюда? — спросил Северин и склонился с блестящего металлического кресла, угрожая мальчику с фланга.
— Ба-бах!
— А отсюда? — С другого фланга.
— Ба-бах!
— А так? — Сверху.
— Бах!
Лорд Гарет-младший был в том возрасте, когда это занятие могло продолжаться довольно долго, прежде чем наскучило бы ему. Северин от нечего делать поддерживал игру, хотя мыслями был далеко.
С утра в уме застряли обрывки сна. Ему приснилось, что он ведет машину по дубовой аллее под арками, и вдруг одна арка превращается в просцениум, и он проходит сквозь него на сцену, в которую превратился дом.
Дом сиял огнями, и веселье было в разгаре. Гости блистали роскошными нарядами и мундирами. Все они были незнакомы Северину. Разговоры казались двусмысленными, но Северина не оставляло чувство, что он все поймет, стоит только вслушаться чуть внимательней. В какой-то момент он вдруг заметил, что окружен не людьми, а роботами, которые, сияя улыбками, повторяют речи, заранее записанные кем-то в программу.
Во сне Северин не нашел в этом открытии ничего ужасного, а только заинтересовался. Он переходил от компании к компании, прислушиваясь к разговорам и восхищаясь великолепным качеством марионеток.
Он проснулся, но впечатление сохранилось. Завтракая в одиночестве на террасе, — никто из хозяев еще не вставал, — он обдумывал подслушанный вчера разговор и пытался разобраться в его скрытом смысле.
Пришло в голову, не лечь ли в постель, чтобы попробовать досмотреть сон, но тут появился Гарет-младший и началась битва с наксидами.
Выручил его Мартинес. Выйдя из дому, он бросился к сыну, подхватил его на руки и закрутил заливающегося счастливым смехом малыша над головой.
Вслед за Мартинесом из дому показался его старший брат Роланд с чашкой кофе в руке. Оба были в штатском, и Северин в своем поношенном мундире почувствовал себя неловко.
— Должно быть, скоро и я стану такое выделывать, — сказал Роланд, глядя, как Мартинес кувыркает сына.
— Должно быть, — согласился Северин.
Роланд отхлебнул кофе. Мартинес сунул сына под мышку и обратился к лейтенанту:
— Этот чудо-ребенок вас не утомил?
— Он в основном донимал наксидов.
Мартинес ухмыльнулся:
— Развивает тактическое мышление, а? Весь в отца.
Держа сына под мышкой, он устремился к дому. Юный Гарет хохотал и размахивал кулачками.
— Может быть, до такого я все-таки не дойду, — вздохнул Роланд.
Через несколько секунд Мартинес вернулся, перепоручив своего отпрыска няне. Он пальцами пригладил взлохмаченные волосы и рухнул в блестящее кресло рядом с Северином.
— Я вчера видел, как вы танцевали, — сказал он, — с кудрявой девицей.
— Леди Консуэло Далмас, — кивнул Северин.
— Консуэло, — моргнул Мартинес. — То-то она показалась мне знакомой. Мне случалось видеться с ее старшей сестрой, когда все мы были… э-э-э… моложе.
— Она пригласила меня завтра на пикник в саду.
Мартинес улыбнулся:
— Желаю хорошо провести время.
— Постараюсь. — Северин подумал, не стоит ли сдержанно вздохнуть, и решил воздержаться. — Конечно, — добавил он, — рано или поздно она или ее родители дознаются, что я не пэр и гол как сокол, и только я ее и видел. — Северин зажал ладони между коленями. — Но я уже привык.
Мартинес с беспокойством взглянул на него:
— Вы, надеюсь, не жалеете о производстве в офицеры?
— Нет. — Северин обдумал вопрос, — Но теперь я знаю, сколько передо мной запертых дверей, а раньше даже не подозревал об их существовании.
— Если я могу помочь открыть их… — предложил Мартинес.
— Спасибо. Не думаю, что тут что-то можно изменить.
— Разве что случится новая война, — вмешался Роланд. — Тогда все изменится. — Легко улыбнувшись про себя, Роланд отошел к перилам и засмотрелся на дубовую аллею, вдыхая медовый аромат цветов опии, долетающий с утренним ветерком. — Так или иначе, Консуэла не для вас, с вашего позволения, — сказал он. — Слишком молода, слишком увлечена модным обществом. Вам лучше бы присмотреть хорошенькую вдовушку или молодую жену нудного старого мужа.