Нельзя было отталкиваться от пола, чтобы дотянуться до фонаря: толчок направил бы его не в ту сторону. Вместо этого он обеими руками толкнул клетку, заставив ее вращаться по всем трем осям, и мягко поплыл к ближайшей стене.
Протянув руку, Северин дотянулся до фонаря и заметил, что тяжело дышит. Даже такое легкое движение отняло много сил. Послышался глухой удар, чуть погодя еще один. Северин понял, что кто-то размеренно и настойчиво стучит в тяжелую герметичную дверь рубки. Он высвободил фонарь из гнезда, устроенного так, чтобы удерживать его при больших перегрузках, развернул и включил, осветив рубку.
Три пары глаз смотрели на него. Трое ожидали его приказаний.
За дверью рубки слышались приглушенные вопли.
* * *За дверью все еще кричали.
Северин подсветил Чамче, помогая ему выбраться из клетки и добраться до второго фонаря. Затем он занялся дверью. Вытащил и закрепил предохранительные концы, предусмотренные именно на такой случай, затем — паря на привязи троса — откинул крышку входного устройства, достал коленчатую ручку из светлого легированного металла и вставил ее в дверной механизм. Держась одной рукой за крепление, прилепив фонарь к стене клейкой лентой, он медленно начал открывать дверь.
Вопли прекратились. Северин не знал, радоваться этому или нет.
К тому времени как тяжелая дверь приоткрылась, он задыхался. Капли пота висели в свете фонаря шариками расплавленного золота. Экипаж рубки сгрудился вокруг него, уцепившись кончиками пальцев за прутья клеток или за панели. Лучи всех фонариков были направлены в коридор. Северин услышал несколько коротких вздохов и общий крик: «Лорд капитан!»
Выглянув наружу, Северин увидел лорда Го. Он бессильно висел в луче света, одетый в бирюзовую шелковую пижаму. Кожа его была ярко-красной, а глаза прятались в багровых отеках. На лице и руках уже вздулись крупные пузыри.
«Ожоги», — понял Северин. Но он не видел огня и не ощущал запаха гари.
— Милорд! — окликнул он.
Не отпуская крепления, Северин развернулся в сторону лорда Го, чуть оттолкнулся и ухватил капитана за руку. Дальше по коридору он увидел еще одно неподвижное тело и по золотистым волосам, плававшим в невесомости вокруг головы, узнал леди Максину Велстоун, младшего лейтенанта корабля.
Северин за руку подтянул к себе лорда Го и поежился, ощутив, как скользит кожа у него под пальцами. Как будто не закреплена, словно ее можно стянуть с руки капитана так же легко, как перчатку. Он старался двигать капитана как можно мягче и остановился, как только тело оказалось в рубке.
— Бхагвати, — сказал он, — закрепите лорда капитана в клетке, что ли. Постарайтесь к нему не прикасаться.
— Да, милорд.
— Нкомо, найди доктора и приведи ее сюда.
Доктором на «Разведчике» числился не врач, а фармацевт первого ранга. Она сделает, что сумеет.
— Слушаюсь, милорд, — отозвалась Нкомо и ловко пронырнула в коридор над головой у Северина.
Северин подтянулся к противоперегрузочной клетке, где Лили Бхагвати устраивала капитана, привязывая его к прутьям своим поясом. Северин склонился к самому его лицу, стараясь не смотреть слишком пристально на влажную от сукровицы, обожженую кожу.
— Милорд, — обратился он к капитану, — вы знаете, что случилось?
Под отекшими веками чуть повернулись налитые кровью глазные яблоки. Голос лорда Го звучал так, словно язык у него распух, став в два раза больше.
— Не… знаю, — выговорил он.
— Был пожар?
— Не… было. — Лорд Го протяжно вздохнул. — Больно, — пожаловался он.
Северин закусил губу.
— Вам плохо, лорд капитан?
— Больно, — повторил капитан.
— Доктор сейчас будет.
— Не знаю, — снова повторил капитан и замолчал, опустив веки. Дышал он хрипло.
Северин оглянулся на Бхагвати и увидел в ее широко раскрытых карих глазах отражение своей тревоги.
Надо было позаботиться о корабле.
— Ладно, — сказал он. — Бхагвати, Чамча, проверить главные цепи. Надо наладить питание. — Он вспомнил облако светлых волос в коридоре. — Я посмотрю, что с лейтенантом Велстоун.
Он пальцами оттолкнулся от пола и выплыл в коридор. Стараясь не смотреть в искаженное, обгорелое лицо Максины, пощупал пульс на горле.
Пульса не было. Возвращаясь в рубку, он почувствовал, что у него дрожат руки.
— Милорд, — сказал Чамча, едва Северин вернулся на командный пост. — Милорд, это радиация.
У Северина сердце подпрыгнуло в груди. Он обернулся к Чамче:
— Вы вели мониторинг. Видели спектр?
— Я видел всплеск, но не успел понять, что происходит, а потом все полетело. — Чамча облизнул губы. — Но это наверняка радиация, милорд, другого объяснения нет.
Сердце Северина сжало, будто холодными пальцами. Чамча был прав.
На корабле было несколько помещений, защищенных от жесткой радиации: главная рубка и рубка управления двигателями. Имелись еще специальные убежища, где должен был укрываться экипаж в случае вспышек на солнце, но там было тесно, и экипаж никогда не спал там, если не объявляли радиационной тревоги.
— Как только наладят питание, просмотрим записи, — сказал Северин. — Займитесь цепями.
— Да, милорд.
«Радиация», — думал Северин. Но какого рода? И откуда? Они были одни в пространстве, шли от червоточины к червоточине, минуя единственную обитаемую планету системы. Вблизи не было ни других планет, ни станций, ни кораблей.
Отказ электроники может объясняться вспышкой на солнце. Быстрые протоны, выброшенные звездой, имеют опасную привычку распространяться вдоль линий электромагнитного поля, пока не наткнутся на что-нибудь, что можно испортить. Но солнечная вспышка, настолько мощная, чтобы вышибить все электронные системы большого корабля и вдобавок вызвать серьезное облучение всех незащищенных членов экипажа и все за несколько секунд, — таких вспышек не регистрировалось за всю историю наблюдений.
Такая вспышка вполне может пробить атмосферу Чи.
Однако такая вспышка крайне маловероятна. В норме после объявления радиационной тревоги у экипажа хватает времени укрыться в убежищах. К тому же «Разведчик» на ходу генерирует электрическое поле на металлических полосах, протянутых по его композитному корпусу, и это поле должно отклонять все заряженные частицы высоких энергий, направляющиеся в их сторону.
Остаются незаряженные частицы.
— Милорд! — окликнула Бхагвати. Ее сердитое лицо показалось из-за крышки люка. — Прерыватели оплавлены. Их замкнуло раньше, чем они успели разомкнуться. Придется устанавливать новые.
— Ну так устанавливайте, — отозвался Северин.
Он обернулся на отблеск света, мелькнувший за дверью в коридор. Седая женщина вплыла в рубку, задержалась, ухватившись одной рукой за косяк двери. Когда она выпрямилась, Северин узнал инженера первого класса Моджтахед.
— Примите рапорт, милорд, — обратилась она к нему.
Это была полная нескладная женщина средних лет, с короткой стрижкой и выпуклой родинкой на щеке. При виде ее Северин с облегчением вздохнул: по крайней мере, один из двух главных инженеров оказался во время удара в защищенной рубке контроля двигателей.
— Что у вас? — спросил Северин.
— Силовой скачок отключил двигатели, — доложила Моджтахед. — Мы установили прерыватели в исходное положение — некоторые пришлось заменить, и я приказала начать отсчет включения двигателей. У нас около двадцати минут.
— Напряжение достаточное?
— Аварийные аккумуляторы пока действуют. — Она обвела взглядом затемненную рубку и поняла, что Северин пока не в состоянии управлять кораблем. — Прервать отсчет можно в любой момент, — предложила она.
— Тогда задержитесь в минутной готовности.
— Да, милорд.
Северин посмотрел на нее.
— Сколько народу у вас в рубке?
Она горестно поджала губы.
— Минимальная смена вахтенных, милорд: двое.
Таким образом, у Северина оставалось по меньшей мере семь человек, не пострадавших от лучевого удара.
Семеро из тридцати четырех.
Моджтахед, поразмыслив немного, обратилась к нему: