-Тише, ты ни в чем не виновата! – наконец-то удалось разобрать мне, и я выдавила:
-Мне страшно! Я не знаю, что они могут сделать. Мне правда очень страшно…
-Перестань плакать, - он отстранился и сжал мои ладони. – Я все улажу, слышишь? Ты забудешь об этом, как о страшном сне, хорошо?
Я, всхлипнув и растерев слезы по лицу, провыла:
-Как ты это исправишь?! Он умер. УМЕР! И мы убили его… Где Егор, нужно сказать ему…
-Я не знаю, где Егор, - ответил Дани, сжав мои ладони сильнее. – Для меня сейчас главное, чтобы ты успокоилась и показала мне все угрозы, которые приходили.
-Мы…мы сожгли те фото, - всхлипнула я и засунула руку в карман толстовки. – Вот…
Я протянула ему записку. Он быстро пробежался по ней глазами и вернулся к сегодняшним фото.
-Эти … они были у тебя. Так?
-Получается, что так.
-Дома есть видеонаблюдение? – спросил он.
Я икнула и кивнула. Гениально.
-Вставай, пойдем, - Дани помог мне подняться с кровати, мы вышли с комнаты и направились вниз, в будку охраны на задний двор.
Мы зашли внутрь. Там сидел невзрачный бугай Кирилл, который, увидев меня, встал и поздоровался.
-Нам… нам нужно посмотреть сегодняшние записи, - выдавила я, вытирая нос рукавом толстовки.
Он покосился на Дани, но открыл папку на компьютере. Я включила раннее утро, начала просмотр.
-Сегодня не было никаких странных посетителей?
-Нет, - коротко ответил Кирилл.
-И вы никуда не отлучались?
-Я сменял Толика. Когда он повез дочку в школу, оставил пост. Потом приехал я.
Я просматривала каждую минуту, проматывая мгновения, но ничего не было. Ничего.
-То есть пост был оставлен? – уточнил Дани.
Тот кротко кивнул.
Дани положил руку мне на плечо.
-Это бесполезно. Ничего не будет. Если на месте никого не было, они стерли записи. Они вряд ли глупы.
-Кто? Было проникновение? – Кирилл тут же принял деловой вид, нахмурившись.
-Нет, - резко ответила я. – Ничего не было. Я просто… проверяю. Забудь.
Я, совершенно обессиленная, вышла из будки, направляясь домой. Остановившись у клумбы, я замерла. Цветы, доживавшие свои последние осенние дни, были примяты. Я молча указала на это Дани – он понял.
-Они и вправду были здесь, - тихо сказал он, прижимая меня к себе.
У меня затряслись губы, слезы снова полились из глаз. Мы вернулись в дом, я выпила кружку теплого молока, прижалась к Дани и прикрыла глаза.
-Все будет хорошо. Я разберусь. Мы выясним, кто это делает. Отдай мне фото, я отвезу их хорошему знакомому – он попробует снять отпечатки. И да, ты говоришь, что Мику знаком почерк.
-И Марина уверена, что это тот, кого мы знаем, - выдавила я.
-Тогда вспоминай, кто желает тебе зла, - тихо проговорил Дани, целуя меня в щеку.
Тут же меня окатило волной ужаса и понимания.
Макс.
Я дернулась, потрясенная догадкой. Какая же я дура!
-Даниил, - громко сказала я, вскакивая с его колен. – Ну конечно! Конечно же! Это Макс.
Дани нахмурился.
-Какой?
-Он… он друг Егора… они….
-О Господи. Шипулин? Они вместе с детства, какие-то уговоры глупые придумывали. На тачках гоняли… да? – Дани, казалось, был потрясен не менее моего.
Я лишь кивнула, чувствуя, как постепенно стало наступать облегчение.
-Ты уверена, что это он?
-Да, - я кивнула опять. – Он мстит нам. И мне в том числе. Я бросила его, не выполнив условия договора.
Дани не стал расспрашивать – похоже, он слышал о великом договоре Бадика и Шипулина.
-Ты точно уверена..?
-Нет, - покачала головой я. – Ну…50 на 50, скажем так.
Дани поднял брови.
-Нужно проверить эту догадку. Я попробую снять отпечатки, а тебе нужно сделать невозможное.
-Что? – я испугано покосилась на моего синеглазого ангела-спасителя.
-Ты должна как-то посмотреть почерк Макса. Попросить его написать что-то… или… я не знаю! Нужно проверить, похож ли почерк.
-Это будет слишком подозрительно, если это он, то никогда он не напишет мне ничего, - покачала головой я.
Дани нахмурился.
-Да, согласен… А что… нет. Блин, крох, ты должна придумать, как достать его почерк.
Я кивнула, вздохнув.
Дани с улыбкой посмотрел на меня.
-Ну вот. Все разрешится, Кристина. Я помогу тебе с чем угодно, лишь бы больше никогда не видеть твои слезы.
Я умиленно улыбнулась. Вот он. Он снова был собой, а не неразговорчивым и странным букой, каким он показался мне сегодня утром.
-Улыбка. Я говорил, что ты становишься еще прекраснее, когда улыбаешься?
-Нет, не говорил, - смущенно заправив выбившуюся прядь из-за уха, я подавила глупую улыбку.
Дани встал и, притянув меня к себе, поцеловал. В животе запорхали бабочки, ноги подогнулись от сладких ощущений.
-Спасибо, что ты рядом, - прошептала я, когда отстранилась от него.
-Я никуда не денусь, крох, - он щелкнул меня пальцем по носу. – Я здесь, и только ты можешь выгнать меня.
-Ни за что, - усмехнулась я. – Мне нужно позвонить Мику и рассказать, что ты вызвался нам помочь.
-Хорошо, - он нехотя отпустил мою талию. – Ты сделала уроки?
Я засмеялась.
-Нет, папочка. Не сделала.
Его улыбка смягчилась, глаза потеплели.
-Отдохни немного, и давай, учись. Мне не нужна тупица. Хотя, кого я обманываю. Ты мне любой нужна.
Я сдержала возглас умиления. Это прелестно!
Я, чмокнув его в губы, сказала:
-Ты постараешься узнать как можно скорее?
-Конечно, - кивнул он, держа в руках фото. – Дай мне пакет, я сложу их туда, чтобы не слишком наследить своими руками.
Я вынесла ему мешок с кухни и, аккуратно сложив фото, он поцеловал меня и крепко-крепко обнял.
-Все будет хорошо. Я обещаю. Мы все исправим.
С этими словами он ушел. Я выглянула в окно и проследила, как он направляется к машине и садится внутрь. Через пару секунд он скрылся с обзора.
13.
Следующие три дня мы безуспешно пытались придумать то, как выпросить у Макса его почерк. Это было настолько непросто, как найти иглу в стоге сена. Сидя в столовой на большой перемене, я ломала голову над этой непостижимой задачей, когда подошел Мик с подносом еды и фруктов для Марины.
Она сидела напротив меня, засунув в рот длинный ноготь и аккуратно погрызывая его. Когда подоспел Мик, она подняла отсутствующий взгляд на него, взглянула на поднос.
-Эй. Я же просила обезжиренное молоко, Мик, - устало ответила она, поднимаясь со скамейки. – Давай, я заменю.
Она выхватила пакет с молоком с подноса и направилась к раздаче.
Мик сел рядом со мной, приобняв за плечи. Я вздохнула и сказала:
-Я просто ума не приложу, как обернуть это все, чтобы было менее подозрительней. Просто не знаю! Еще я постоянно думаю о том, что ждет меня через три дня.
-А что будет? – Мик нахмурился, пережевывая булку.
-Каникулы, - просто сказала я. Мик тут же понял, проглотил кусок и выпил колы. Он поднялся со скамьи, услышав телефонную трель.
-Я отойду, - сказал он мне. Я рассеянно кивнула. Он направился к выходу из столовой и скрылся за дверью.
Тут я услышала громкий звон и смех, разгоряченный голос Марины.
-Ты что, слепая, Московкина!?
Высокий и противный смех Лены послышался ей в ответ.
-Это я иду, словно звезда Голливуда, никого не замечая? Это ты сшибла меня, идиотка перекрашенная.
Я поднялась со скамьи, направляясь к ней.
-Ты за ртом последи, Лена, - оборвала ее я, подходя и становясь напротив нее. Она сощурила свои маленькие и ярко-накрашенные глаза, сложила руки на груди. Сзади нее образовалась маленькая группка ее приспешниц.
-А то что, Кристина? – ласково пропела она. – Снова уведешь у меня парня? Ах, да. Он не остался с тобой, а ударил хорошенько!