Шли дни, а точнее они просто летели. Для Асакуры не существовало ничего и никого. Он просто сидел возле этого прощального письма с бокалом коньяка в руке, и ему казалось, что время вообще не идёт. Оно остановилось, умерло вместе со всем на этой планете. Рана не заживала, она с каждым новым днём становилась всё глубже и жгуче.
Когда выпивки стало не хватать, а состояние уже было невменяемое, вот тогда Асакура вышел на улицу, но уж лучше бы он сидел дома. Прямо по дороге назад ему встретились какие-то отморозки, которые неизвестно что ему говорили.
«Неизвестно» потому, что Йо не слушал их, а точнее не слышал. Уже не существовало никого и ничего, а боль не проходила.
Когда он почувствовал не духовную, а физическую боль, которую ему начали причинять те отморозки, Асакура даже ничего не сделал и просто давал себя бить.
Казалось, что он хотел, чтобы его побили, как можно сильнее. Хотел, чтобы его душевные адские боли, хоть и на несколько часов заглушились физическими.
Это было подобно наркотику, каждый день, когда сил терпеть муки не было, он напивался до невменяемого состояния и шёл туда, где бы его могли побить так сильно, насколько это возможно. Он наказывал себя за то, что не сумел удержать Анну, но в его жизни всё равно ничего не менялось.
Говорят: «Время лечит». Всё это враньё. Время лишь заставляет нас мириться с тем, что произошло, а боль… Боль так и не уходит, она лишь оседает на сердце, чтобы терзать тебя всю оставшуюся жизнь.
Конец Flashback.
Сидя на всё том же самом парапете и держа в руках то прощальное письмо, которое Йо всегда носил с собой, Рен перечитывал его снова и снова. А Йо, смотря на святилище короля духов, как бы спрашивал у него: «Почему?».
Ведь всё было прекрасно, и замкнутого круга в отношениях Асакура никогда не наблюдал. А, возможно, просто не доглядел? Может быть, он мало говорил ей о своей любви?
– Ты искал её? – наконец-то оторвавшись от письма, спросил Рен.
– Искал, а что толку? – ответил Йо. – Всех спросил, везде побывал, но никто её не видел.
– Йо, но ты же понимаешь, что здесь написана полная ахинея?! – пытаясь образумить друга, который уверовал в эту откровенную ложь, воскликнул Рен, тыча в письмо пальцем.
– Почему ахинея? Она ясно дала понять…
– Да прекрати ты! – повысил на Асакуру голос Рен. – Ты думаешь девушка, которая захотела бы расстаться с парнем, сожалела бы об этом? – в этот момент Йо сдвинул брови на переносице и вопросительно посмотрел на него. – Ты меня поражаешь, Асакура. Смотри, – протянув письмо, тыкнул на бумагу Тао. – Начало письма каким почерком написано, и каким конец. Разницу чувствуешь? Я, конечно, не занимался графологией, но даже мне понятно, что когда она вот здесь начала писать про то, что было и как всё было прекрасно, у неё явно дрожала рука. Плюс ко всему, попытайся оценить само изложение. Лично у меня такое ощущение, что она выдавливала из себя слова. Уж насколько я знаю Анну, то она никогда не отличалась невнятностью.
– Даже если это всё так, – покачал головой Асакура, – я не знаю где она, не знаю, как её найти. Я даже не знаю причины, почему она ушла.
Несколько секунд они оба молчали. Тао не знал, что сказать, так как найти Анну, когда она намеренно обрубила все концы, просто нереально.
– Йо, я, правда, не знаю, чтобы я сделал на твоём месте, но винить себя во всём я бы не стал.
– Ты не можешь говорить о том, как бы ты поступил, если никогда сам не был в такой ситуации, – после этих слов Йо невесело усмехнулся. – Хотя ты близок к тому, чтобы понять, насколько больно терять любимого человека.
– Ты на Вэй намекаешь? – недовольно закатил глаза Рен недовольный тем, что они вернулись к этому разговору. – Пойми, мы с ней друзья и…
– И то, что она изменилась, ничего не меняет, – договорил за друга Йо, усмехнувшись тому, как его друг распаляется и пытается убедить в этом его.
– Вот именно.
– Именно поэтому ты даже не вернулся в кафе, – с сарказмом подметил Йо. – Кстати, знаешь, как отреагировал на неё Лайс? – Рен и бровью не повёл, хотя ему и было интересно. – Как только девчонки зашли, он оглядел Юи, и я видел в его глазах удивление, но, когда они подошли за столик, он сразу же нацепил на себя вежливую маску безразличия.
– Вот гад! – вспыхнул моментально Рен, мысленно проклиная Дитела. – Она ради него старается, а он ноль внимания.
– Рен, они несколько дней знакомы, а ты хочешь, чтобы они уже встречались?
– Я вообще не хочу, чтобы они встречались, но раз уж Вэй втюрилась в него, я не буду ей препятствовать, – недовольно прошипел Рен, из-за чего Йо снова улыбнулся его противоречивым словам. – Но сам посуди, разве это не грубо не реагировать на старания девушки? Хоть бы комплимент какой-нибудь сделал.
– Он сделал, – спокойно сказал Асакура. – Сказал, что она прекрасно выглядит. С её лица потом улыбка не сходила.
– Отлично, пойду, поздравлю её с этим знаменательным днём! – буркнул Тао. Асакура лишь засмеялся на капризное поведение своего друга, но с ним не пошёл, так как знал, что это был всего лишь предлог, чтобы заглянуть к Вэй, как делает Рен это каждую ночь.
Напевая какую-то романтическую песенку, Юи вальсировала с воображаемым партнёром по своей комнате, полностью растворившись в своих фантазиях. На лице сияла счастливая улыбка, а настроение было просто самое высокое из всех возможных.
Стук в дверь резко спустил нашу влюблённую дурочку на землю. Она поправила волосы, искренне надеясь на то, что за дверью находился Лайсерг.
– Да, – откликнулась Юи, после чего дверь открылась, и её улыбка сошла на нет. – А, Рен. Проходи, – повесив голову, сказала разочарованным голосом Вэй.
– Судя по реакции, меня ты не ждала, – поджав губы, закачал головой Тао, говоря холодным и немного обиженным голосом.
– Нет, конечно, ждала, просто… – с добродушием начала Юи, но поникнув на последних словах, поэтому Рен подхватил её мысль.
– Я понял, надеялась, что Дител к тебе заглянет.
Вэй мило улыбнулась, после чего мечтающим голосом сказала:
– Наверное, я очень тороплю события, да? – с какой-то наивностью и явной глупостью своего вопроса, задумчиво приложила указательный палец к губе шатенка.
– А может это он тупой? – с сарказмом спросил Тао. В этот момент Юи резко посмотрела на Рена проницательным взглядом, после чего, немного помолчав, очень серьёзным и в какой-то степени обеспокоенным голосом спросила:
– Что с тобой происходит? Ты стал таким холодным и грубым, я думала, ты поборол в себе эти качества.
– Просто меня бесит, как он с тобой обходится, – присев на тумбочку, сказал Рен, смотря, как Юи уселась напротив него на футон.
– В смысле? – немного с вызовом возмутилась Вэй. – Лайсерг меня не обижает, он очень вежливый, честный…
– Честный? Вот если бы он тебе прямо сказал, есть ли у тебя шансы, то вот это было бы честным.
– Рен, – смотря на него так пристально, как будто смотрела прямо в душу, холодно одёрнула его Юи, – что происходит? Я слишком хорошо тебя знаю, и я вижу, что есть что-то ещё. Вот только не могу понять что.
Тао ничего не ответил, он лишь рассматривал угол комнаты, где краска стены уже начала лопаться. Тяжело выдохнув со звуком «ой», Вэй встала и подошла к своему другу.
– Ты мне два года выносил кукушку, что мне надо найти парня. А теперь, когда я последовала твоему совету, ты берёшь свои слова назад? – Рен посмотрел на неё, думая, что же ответить, ведь ответа у него подходящего не было. – Тао, – игриво и медленно помотала головой Вэй, – не вынуждай меня применить щекотку, я знаю, ты её боишься, – но опять никакой реакции.
– Не беру, – пробурчал Тао, из-за чего уже отчаявшаяся Юи оживлённо на него посмотрела. – Просто… – Рену было тяжело говорить это, но шатенка его не перебивала, поэтому он на выдохе всё же решился сказать. – Наверное, я ревную.
Спустя две секунды губы девушки начали сжиматься теснее и теснее, а уголки начали изредка подниматься к верху. Она уже стала красная, как рак, из-за недостатка воздуха.
Смотря на всё это, Рен, закатив глаза, выдохнул и сказал: