Где-то там, на первом этаже этого великолепного дома, а точнее в самой дальней комнате правого крыла, царила атмосфера паники и не вяжущегося с ней героизма.
Облачённая в белое платье, которое было чрезмерно пышным из-за нескольких слоев тюли, дрожавшая всем телом невеста старалась побороть в себе страх перед недалёким будущем, в котором она будет вынуждена сломать себя. Быть госпожой Тао – это не просто поменять фамилию и обрести богатенького муженька, это ещё и целая уйма обязанностей по поддержанию данного статуса как своего, так и всей семьи.
Когда каждый шаг, слово и даже вздох оценивается по своим меркам высшим обществом, которое не так-то легко ввести в заблуждение, кажется, что быть женой известного человека не так уж и легко. Конечно, если не принимать всё это близко к сердцу. Однако если не думать о благе любимого, не бояться выставить его посмешищем из-за собственной глупости, разве тогда это можно назвать любовью? Разумеется, нет. И вся соль данной борьбы самой с собой заключалась именно в этом: Юи любила не положение в обществе, не огромные денежные ресурсы, а его самого – Рена Тао.
Сейчас, за полчаса до торжественной церемонии, она стояла посреди комнаты, атакованная заботой Джун, которой всё казалось недостаточно идеальным. Она то и дело поправляла то платье, то причёску невестки, и шатенке казалось, глядя в зеркало, что её ноги отрывались от земли, которая кружится по своему хотению и невпопад с ней. Это красивое белое платье даже из такой неприметной девушки делало принцессу: юную, нежную и утончённую. За этой фальшивой «ширмой» скрывалась всё ещё та дорэи, коей она себя будет считать до конца жизни, однако в какой-то момент, и, кстати говоря, нужный, Юи проявила маленький эгоизм, в глубине душе сказав, как капризный ребёнок: «И я имею право на счастье».
– Юи, что с тобой? – тут же обеспокоилась Джун, чем удивила и саму шатенку, лишь после её слов почувствовавшую, что по щеке скатилась маленькая слезинка. Она даже и не заметила этого, погрузившись в собственные мысли, а теперь из-за своей небрежности взволновала и без того напряжённую до предела Джун.
– Прости, просто я вдруг осознала, что скоро стану самой счастливой девушкой в мире, – искренне улыбнулась Вэй и поспешила успокоить девушку, которая сразу же выдохнула с явным облегчением.
– Глупенькая, ты же ещё не сказала «да», – снова расправив фату, посмеялась Джун, – а значит, не время лить слёзы от счастья.
– Тук-тук-тук, – созвучно с аналогичным стуком в приоткрывшуюся дверь раздался сдержанный от желания завизжать голос златовласки, которая появилась в проёме с такой широкой улыбкой, что её щёки напирали на глаза, делая их ещё более узкими.
– Сели! – тут же побежала Юи навстречу своей лучшей подруге, которая крепко-прекрепко её обняла, заставив Джун стиснуть зубы от того, что её работа по приготовлению платья к парадному выходу снова пошла насмарку.
Следом за северянкой, которая даже и не думала разжимать крепкие объятия, в комнату вошли робкая, но радостная Сара, теперь уже носившая фамилию Дител, и, как всегда, молчаливая и старавшаяся выглядеть безучастной Анна, у которой был виден округлый животик.
– Прости нас, мы малость задержались из-за пробок, – когда очередь объятий дошла до англичанки, она поспешила оправдаться за то, что они все прибыли практически впритык к намеченному времени.
– Если бы Юсуи не собиралась по три года, то может быть мы бы и приехали раньше, – пробубнила Анна, поздоровавшись с Джун и присев на диван, потому что стоять ей в последние дни стало уж совсем невмоготу.
– Ой, как будто сама не выбирала из трёх платьев, какое надеть, – очень смело, видимо, ещё плохо зная главное правило асакуровской компании «Не перечь Анне», приняла этот упрёк за шутку Сели, которая не могла отвести взгляда от красавицы подруги.
– Ничего страшного, вы все успели как раз вовремя, – встав между Юи и северянкой, поспешила Джун снова привести весь внешний вид невесты в соответствие. – Юи как раз перестала впадать в панику из-за всего происходящего.
– А что? Что-то случилось? – недопоняла англичанка, из-за каких таких происходящих событий Юи волнуется, хотя, вспоминая свою свадьбу, ей становилось до конфуза стыдно за своё неуравновешенное поведение.
– Сначала я случайно испортила платье, потом буквально вчера вечером оказалось, что священник заболел и не сможет нас поженить, а теперь и вы задержались, я уж думала всё против меня настроено.
– Так, – чётким голосом заставила Джун прекратить разводить здесь очередную панику. – Платье в порядке, замена священнику найдена, и девчонки с парнями приехали.
– Джун права, – с особой радостью поддержала молодую даос северянка. – Всё самое страшное позади, – на что молодая англичанка улыбнулась, а Анна, молчаливо, отвела взгляд, что в её интерпретации означало согласие с мнением большинства.
– Самое страшное для меня – пройти к алтарю одной, – постаравшись произнести это как некий факт, а не сожаление, поведала о своём страхе Юи, на что подругам не нашлось, что сказать. У шатенки не осталось ни отца, ни матери, чтобы кто-то из них повёл её к алтарю в самый счастливый день её жизни, держа под руку и похлопывая по ладони, говоря, чтобы она ничего не боялась.
– Юи, – взяв шатенку за руку так, что из их ладоней образовался замочек, Сара на правах последней, кто до этого момента выходила замуж и помнила о собственных эмоция во время свадьбы, постаралась хоть немного придать Юи храбрости и уверенности своими незатейливыми словами. – Поверь, когда ты увидишь Рена, ты и не заметишь того расстояния, которое ничтожно мало по сравнению с тем, через сколькое вы вместе прошли.
И ведь действительно слова Сары – этой девушки, которая была причислена к подругам лишь совсем недавно – вселили в душу Юи бодрость и сорвали с её губ улыбку.
– Так, ну всё, – хлопнула в ладоши Джун, чувствуя, что ещё чуть-чуть и она расплачется. – Пора начинать церемонию, а то все уже заждались, а вы ведь знаете, как мой любимый братик не любит непунктуальных людей, – практически припугнула Джун девчонок вселенской карой от Рена. Все начали посмеиваться и, изображая то, как они напуганы этим сердитым хомячком по имени Рен Тао, сначала вышли в коридор, после чего плавно, шурша длинными подолами своих вечерних платьев, вышли через парадную дверь особняка.
Как в старых добрых сказках, невеста должна была появиться с первыми нотками свадебной мелодии через парадную, двустворчатую дверь, спустившись по порожкам к лужайке перед самым домом, где был раскинут большой двускатный шатёр. Он был украшен под стать сегодняшнему знаменательному и, пожалуй, очень многими ожидаемому событию, создавая атмосферу роскоши и великолепного торжества. Все места, разбитые на правую и левую зону, были разделённые только длинной ковровой дорожкой. Стулья, где расселись гости, были украшены широкими, атласными лентами и белыми лилиями – любимыми цветами невесты. В цветовой гамме убранства были выдержаны белые и фиолетово-насыщенные цвета, символизирующие власть, роскошь и богатство семьи Тао.
Все приглашённые являлись весьма уважаемыми людьми, и тем не менее только первый ряд с правой стороны имел с брачующимися близкие отношения или родство, ведь там сидели семья и друзья жениха.
Началась последняя стадия приготовления. Жених, который со стороны выглядел весьма скованным, был явно недоволен тем, в каком глупом, по его мнению, свете он сейчас представлен, стоя, как фонарный столб, на который то и дело смотрит и половина неизвестных ему людей. Кстати говоря, гости были не менее мрачными то ли от недовольства, то ли от высокомерия, будто бы отбывая здесь простую повинность. Но все старались криво-косо улыбаться, соответствуя гремящему среди простых людей поведению высшего общества. Но вот кто точно не вписывался в эту атмосферу и самое главное – компанию, так это Йо Асакура и его друзья, которые чувствовали всю «жёсткость» мягких стульев и «давление» радостного события.