- Доложи о своих похождениях комдив, с начала военных действий - после разноса за танк раздраженно бросил генерал –майор Оборин. Вообще то компания для слушания доклада собралась странная: командующий корпусом, корпусной комиссар и особист. И вроде бы ничего особенного, но в приемной – он только что вспомнил - сидели два соответствующей комплекции лейтенанта. Пуганов молча положил на стол командующего тонкую стопку исписанных листов.
– Здесь все написано товарищ генерал – майор.
- Что ты мне эти бумажки суешь. Языка, что ли нет. Рассказывай давай ! Комдив стал четко, кратко докладывать действиях своей дивизии и своих действиях с самого начала. Закончив доклад замолчал.
- Почему разрешили мародерство комдив ? – возмутился комиссар
- Это не мародерство, а обеспечение бойцов необходимым для успешного ведения боевых действий.
- Это мародерство и вы ответите за это перед партией и законом – строго произнес комиссар..
- Скажите товарищ корпусной комиссар - чем лично вы сможете обеспечить бойцов моей дивизии ? – спросил Пуганов, глядя в глаза политработнику. Он уже понял – его уже списали, чтобы оправдать свое неумение. Он – козел отпущения. Майор многое ему сказал в разговорах. А теперь помирать, так с музыкой ! Жаль, что не пришлось повоевать вместе с майором !
- Ты…ты…что себе позволяешь комдив. Да ты у меня из партии вылетишь как пробка из бутылки !
- Значит ничего. Я так и понял. Знаете что, мне завтра людей в бой вести, я чертовски устал, мне надо отдохнуть. Кто то умный сказал - Человека судят не по словам – человека судят по делам – посмотрел он на комиссара. Мои дела описаны там – показал он на стопку листов. Пойду я, если будут вопросы – в рабочем порядке. Повернувшись Пуганов направился к двери кабинета.
– Может пронесет – подумал он. Не пронесло.
- Мы вас не отпускали комдив - жесткий голос особиста остановил его на пол пути.
– Вернитесь комдив – раздался спокойный, чуть виноватый голос комкора. На груди у него было два ордена Красного Знамени и комдив знал, что все они заслужены… Он подошел к столу и глянул прямо в глаза командиру корпуса. В них плескался страх, сожаление и твердая решимость.» Своя рубашка ближе к телу» прочел он свой приговор.
- Сейчас вызовут вашего заместителя, вы же с ним приехали. Скажете ему – пусть сдадут все, что вы взяли у немцев; утром особый отдел проведет дознание и если все, что вы написали подтвердится, мы подумаем, что с вами делать – со злобной радостью выкрикнул комиссар. – И эти пушки зенитные – поставим вокруг штаба… обратился он к комкору, считая дело решенным.
– А с вами комдив мы потом побеседуем – негромко произнес особист.
– Особенно меня интересует этот майор НКВД. Все - это точно конец. Осталось только одно и майор разрешил это, как последнее, самое последнее средство.
- Вас интересует майор ? – Пуганов уперся взглядом в особиста.
– Это особый порученец товарища Сталина, представивший письменный приказ, предписывающий всем выполнять распоряжения майора, как личного представителя товарища Сталина. Вам разве Лазаренко не докладывал ? Майор и ему предьявлял этот приказ и ставил задачу. Увидев растерянные взгляды изобразил на лице недоумение – Значит не доложил… Впрочем, я могу прямо сейчас позвонить представителю товарища Сталина и доложить, что какой то особист из штаба корпуса, а вместе с ним и какой то корпусной комиссар – комдива понесло, глядя, как эти еще недавно наглые, уверенные рожи бледнеют от страха за свои ничтожные, жалкие жизни - смеют усомниться в документе, подписанным товарищем Берией, товарищем Мехлисом и товарищем Сталиным.
- Где этот документ ? – разорвал тишину каркающий от испуга голос комиссара.
– У майора конечно. Мы расписались в том, что ознакомлены; кроме нас там было еще несколько фамилий.
- Назовите номер телефона связи с этом майором – потребовал майор – особист.
- Когда мне понадобится, я сам с ним свяжусь – дерзко ответил комдив. Особист презрительно усмехнулся:
– Боюсь, вам это уже не понадобится - и крикнул в неприкрытую дверь – зайдите ! Зашли те самые, двое и подошли к комдиву