- Комдив, у вас что, людям заняться нечем ? – недовольно проворчал я. Тот сразу все понял. Скомандовал и всех, как ветром сдуло. Но работа почему то находилась поблизости. К нам подбежал капитан Михаил Кудрявцев.
- Товарищ майор, разрешите обратиться к товарищу комдиву – вытянулся он передо мной, сияя, как начищенный самовар.
– Разрешаю ! Товарищ комдив, за время вашего отсутствия никаких существенных происшествий не произошло. Приезжали, правда из штаба мех.корпуса за нашими трофеями, но я их послал… к вам. Пуганов кивнул и пожал ему руку.
– Насовсем ? – осторожно поинтересовался капитан. Искоса глянув на меня комдив кивнул.
– Капитан пошлите за Лазаренко. Через несколько минут подошел комдив - 2.
– Что ж вы, товарищ комдив так нехорошо поступаете – укорил его я. Не ожидавший увидеть меня здесь и с Пугановым комдив явно перепугался.
- Ладно, мне некогда разбираться в мотивировке ваших поступков. Главное. Приказом командира корпуса на базе 22ой танковой создана особая механизированная дивизия. Командир – генерал – майор Пуганов. Ваше место в этой дивизии он определит сам. Мой совет генерал – повернулся я к новоиспеченному комдиву – при повторном действии – по законам военного времени – высшая мера ! Ты меня понял Лазаренко – высшая мера ! Свободен до особого распоряжения. Отойдем, комдив. Слушай внимательно. В бой тебе придется вступить уже сегодня. Немцы подтянули 1ю кавалерийскую дивизию. Это не то, что у нас – там и танки есть и пушки. Они, по моим сведениям пройдут по той стороне канала и попытаются атаковать с фланга, или вообще с тыла. Надо выставить заслоны и послать разведку, пусть наблюдают. А вообще то я советую отходить к Пинску – немцы 24 взяли Гродно, а вчера взяли Барановичи. 28 они, скорее всего, возьмут Минск. Пуганов вздрогнул.
- Только об этом никому – это тебе, к сведению. Вы уже далеко сзади: не разгромлены и не взяты в плен потому, что места эти для немцев не представляют никакой стратегической важности. Но скоро, скорее всего сегодня или завтра они приступят к уничтожению вашей группировки. Поговори с комкором – он хоть и боится за свое положение, но не дурак. Да и тупых советчиков возле него сейчас нет. Планомерный отход к Пинску – ты прикрываешь отход. Затем к Мозырю, Речице, Гомелю. К Киеву и Смоленску не лезьте – лучше к Брянску. Вот тебе карта местности, по которой придется отступать. У немцев такие, к сожалению есть, а у нас – нет. Это тоже только для тебя. Кому понадобится – пусть делают копии. Береги себя комдив – у меня на тебя большие планы.
– Вот с такими ? – кивнул он головой на бронетехнику. Я ответил:
– И такими тоже. Ну, будь здоров. Мы обнялись.
Вернулись на базу штатно, без происшествий и ЧП. Все разошлись по своим местам, а я с лейтенантом направился в мед.блок. Поздоровавшись с Ольгой спросил:
– Что у нас с новенькими ?
– Все ограничено годны к несению службы, кроме контуженого пулеметчика – ему нужен покой и минимум передвижения дня три.
– Да я здоров, товарищ военврач, как можно три дня лежать ! – высунулась из за полога палатки для лежачих голова пулеметчика.
– Мне лучше знать боец – непререкаемым голосом, с вызовом взглянув на меня произнесла Ольга.
- Три дня, это вы слишком, доктор. Завтра боец должен быть в строю ! – тоном не терпящем возражения заявил я.
– И вот вам еще один, с подобным диагнозом. Обследуйте и проводите лечение. Не слушая нытье лейтенанта о том, что он совершенно здоров - вышел подальше от раздраженной Ольги. Опять ночью придется поработать над ее растрепанными моей бестактностью нервами – весело подумал я. Как говорил товарищ Сталин: жить становится лучше, жить становится веселей !
Что то очень резво начал я наше врастание в это время. Такое мною точно не планировалось. Но не бросать же хорошего человека в беде, тем более, что у меня на него виды… Да и от смерти мы уже сколько десятков, если не сотен спасли. Косвенно, конечно, но они уже не попадут в плен, не сгинут в лесах и болотах. А вот счет немцев мы уже начали и перевалил он уже за вторую сотню… С такими оптимистичными мыслями я сел за размышления о будущем, а конкретно, о завтрашнем дне. В дверь землянки постучали. – Разрешите, товарищ командир раздался до боли знакомый голос за дверью.
– Войдите. Я всех приучил, в том числе Ольгу и Сергея – спрашивать разрешения, получить его, только после этого заходить. Сергей понял после третьего повтора, а Ольге пришлось повторять пять раз, пока она не поняла, что шутить и делать ей скидки я не намерен.