Кэти Келли
Лучшие подруги
Посвящается Тамзин
Пролог
Так, волосы расчесала, зубы почистила, глаза подводить не надо, только немного туши на ресницы и бронзовые тени. Теперь дезодорант… ох, дезодорант закончился. Надо включить его в список покупок. А кстати, где список покупок?..
Удерживая в памяти тысячу дел, Салли Ричардсон торопливо застегнула блузку и натянула черные брюки, хотя тело еще было влажным после душа.
Каждую пятницу утро в доме Ричардсонов сопровождалось необычной лихорадочной суетой, поскольку по пятницам и субботам салон красоты, которым владела и управляла Салли, открывался в девять утра, а не в половине десятого, как в остальные дни. Салли знала, что эти дополнительные полчаса имеют для нее большое значение. По пятницам, чтобы отвезти мальчиков в детский сад, она должна была выходить из дома в восемь сорок пять, тогда как в другие дни недели Салли позволяла себе выходить в девять пятнадцать.
Поэтому по пятницам у нее не было времени на тосты и кофе, хотя и в другие дни в доме Ричардсонов отводилось мало времени на завтрак, поскольку оба родителя работали.
Салли говорила подругам, что никогда не видит в своих фантазиях, будто Джуд Ло срывает с нее одежду со словами, что никогда в своей жизни не видел такой красивой женщины. Нет, все ее мысли были заняты исключительно домашними делами и строгим распорядком. В половине восьмого ей пришлось вскочить с постели и бежать в душ, наводить макияж, причесываться, затем вытаскивать из постели трехлетнего Дэниела (четырехлетний Джек к этому времени уже проснулся и успел открутить головы нескольким игрушечным солдатикам). Поскольку она одновременно одевала мальчиков и готовила завтрак, то рассыпала по полу кукурузные хлопья, потом мальчишки сцепились между собой, и у Салли даже не хватило времени выпить чашку кофе со Стивом, который выскочил из дома в двадцать минут девятого. И все же иногда Салли приходили в голову фантазии, в чем она даже признавалась своей свекрови (Салли чуть было не рассказала свекрови про Джуда Ло, но вовремя одумалась. Ее свекровь, Делия, была страстной поклонницей Шона Коннери).
– Когда владелица салона красоты появляется на работе, тяжело дыша, без макияжа и впопыхах неправильно застегнутой блузке, это отнюдь не добавляет репутации заведению, – как-то пожаловалась Салли своей свекрови.
Но Делия, которая прекрасно знала, как много работает ее невестка, и считала, что нежная кожа и выразительные темные глаза невестки прекрасно выглядят и без косметики, рассмеялась и заявила, что утренняя суета – это удел всех работающих матерей.
– Когда Стив и Эми были маленькими, я была такой же стройной, как ты. А теперь посмотри на меня, – с ноткой сожаления в голосе заявила Делия. – Меня разнесло вширь, а руки, как у штангиста.
– Да вы прекрасно выглядите, – слукавила Салли, которая обожала свекровь и относилась к ней, как к матери. Ее мать умерла от рака, когда Салли было двадцать лет.
В это февральское утро, в пятницу, Салли пришла к мысли, что дети действительно позволяют сохранять фигуру. Она уже более часа была на ногах, но ей удалось сделать всего несколько глотков чая, поскольку Дэнни вывалил кашу себе на свитер и джинсы и его пришлось полностью переодевать. Тостер, видимо, решил в эту пятницу показать свой характер, и предназначавшиеся для мужа тосты сгорели до черноты, отчего даже сработал датчик дыма.
– Проклятие! – раздался голос Стива из холла, где он пытался отключить пожарную сигнализацию.
– Проклятие, проклятие, проклятие, – со смехом повторил Дэнни, сидевший за кухонным столом и разбрасывавший остатки каши.
– Проклятие, проклятие, проклятие, – присоединился к нему Джек, стуча ложкой по своей, к счастью, пустой тарелке.
Салли, которой очень хотелось тоже повторить это слово, лишь тяжело вздохнула.
– Следи за своим языком, – укорила она Стива, через минуту появившегося на кухне и разглядывавшего манжету рубашки.
– Ох, прости! Пока возился с сигнализацией, отлетела пуговица. Где у нас нитки?
Салли достала из тостера обугленные куски.
– Стив, честно говоря, у тебя же больше шансов найти в этом доме чистую рубашку, чем иголку и нитку. Погладить тебе другую рубашку?
– Нет, дорогая, спасибо. У тебя нет времени, я сам поглажу. – Стив наклонился и поцеловал жену в макушку.
Рост Стива был сто девяносто, а рост Салли всего сто шестьдесят пять.
– Только увидев свадебные фотографии, я осознала, насколько нелепо мы смотримся рядом, – шутила Салли. Но если отбросить разницу в росте, в остальном они являлись прекрасной парой. Миниатюрная, темноволосая, темноглазая Салли эффектно контрастировала со светловолосым, кареглазым мужем. Мальчики пошли в мать, озорно поблескивая такими же темными, как у нее, глазами.
Стив не очень-то умел обращаться с утюгом, поэтому ворчал, пытаясь погладить рубашку.
– Ну и денек сегодня: босс уезжает, а я опаздываю…
– Если самым худшим, что случится за сегодняшний день, будет оторванная пуговица на твоей рубашке, то можно считать, что день удался. Ох да, как бы наши сорванцы не стали повторять слово «проклятие», когда твоя мать придет за ними в садик, – с беспокойством проговорила Салли.
Стив согласно кивнул:
– Ты права, Поллианна.[1]
– Я не Поллианна, – возразила Салли. – Хотя мама иногда так называла меня…
– Да, я знаю. – Стив надел выглаженную рубашку и торопливо допил кофе.
– Но я не хочу выглядеть глупой оптимисткой, которая всегда всем довольна, – честно призналась Салли.
– А ты и не выглядишь, – успокоил ее Стив, с шумом убирая гладильную доску. – И все же мне нравится твой оптимизм. Иди ко мне.
На этот раз они обменялись настоящими поцелуями.
– Мама, а что такое «глупая оптимистка»? – невинным тоном поинтересовался Джек.
Родители рассмеялись, затем Стив снял пиджак со спинки стула.
– Пока, сорванцы. – Он поцеловал любимых сыновей.
– Пока, папа, – хором ответили они.
– Пока, Поллианна. – Стив притворно отскочил в сторону, как будто боясь, что Салли может швырнуть в него чем-нибудь.
– Ты сам сорванец! – с улыбкой крикнула ему вдогонку жена.
Хлопнула входная дверь, и Салли посмотрела на часы. Восемь тридцать две. Черт, они снова опаздывают, а Дэнни только начал есть новую порцию каши. Салли села рядом с младшим сыном и стала подгонять его, отчего Дэнни только стал есть еще медленнее. Он был упрямым ребенком.
Любовно гладя сынишку по курчавым волосам, Салли подумала, как она счастлива, ведь у нее есть Стив и мальчики. Стив иногда посмеивался над ее убеждениями, но Салли твердо верила, что ничего нельзя воспринимать в жизни как должное.
Как иногда говорила ее мать, «неизвестно, что тебя ждет за углом».
Глава 1
Эбби внимательно вгляделась в холодную глубину парикмахерского зеркала. Она не сомневалась, что увидит там новые морщинки вокруг глаз. Эбби с грустью подумала, что старение похоже на разлом Сан-Андреас:[2] никогда не знаешь, где появится новая трещина. Определенно, сорок лет – это начало заката. Когда ей исполнилось сорок – невероятно, но это было всего два года назад, – она почувствовала, что ее лицо начало стареть.
Стоявшая около нее Черис в глубине души считала, что в реальности Эбби выглядит даже более привлекательно, чем на экране телевизора. Она критическим взглядом осмотрела свою работу – только что законченную новую прическу Эбби.
Черис, как и все работницы салона «Джанни», была молода, кожа на ее лице казалась розоватой и бархатистой. Черис носила установленную для работниц салона униформу, состоявшую из черных брюк с заниженной талией и короткой, облегающей футболки. Эбби отвела завистливый взгляд от плоского, загорелого животика Черис и улыбнулась, глядя в зеркало. И конечно же, вместе с ней улыбнулись ее морщинки. Несмотря на красивую новую прическу, элегантную блузку от Армани, несмотря на восхищение большинства посетительниц салона, которые, безусловно, узнали Эбби и с интересом разглядывали ее, хотя и притворялись, что увлеченно читают журналы, Эбби почувствовала, как неприятно заныло под ложечкой. Господи, она стареет. Выглядит старой и уставшей. Сорок два. Даже в самих этих цифрах звучит старость. Правда, друзья уверяют, что все это плод ее воображения.
1
Поллианна – героиня одноименной детской книги Э. Портер. Это имя стало нарицательным, символом ничем не оправданного оптимизма. – Здесь и далее примеч. пер.
2
Сан-Андреас – разлом в земной коре длиной около 960 км. Процессы, происходящие в нем, являются основной причиной крупных землетрясений в Калифорнии.