– Новое пальто как символ новой жизни, – возразил Грег. – И потом, разве ты не хочешь произвести впечатление на родственников?
Перед тем как занять свое место в самолете, Эрин аккуратно свернула пальто, собираясь уложить его в сумку, но подошедшая хорошенькая белокурая стюардесса посоветовала ей повесить пальто.
– Оно такое красивое, будет жаль, если помнется, – сказала стюардесса.
– Вам тоже нравится? – спросила Эрин, вспоминая урон, нанесенный банковскому счету покупкой пальто.
– Конечно. У вас знакомый акцент. Вы с мужем ирландцы? – поинтересовалась стюардесса, тоже говорившая с чуть заметным североирландским акцентом.
– Да, мы ирландцы, – подтвердила Эрин.
– Проводили отпуск в Чикаго? Не замерзли? В Чикаго очень холодно. – Стюардесса, одетая в элегантный зеленый костюм, поежилась, вспоминая холодный, пронизывающий ветер.
– Нет, не отпуск. Мы прожили в Чикаго пять лет. А до этого я четыре года жила в Бостоне, – ответила Эрин, охотно поддерживая дружеский разговор со стюардессой. – А теперь мы возвращаемся в Ирландию, потому что мужа ждет новая работа в Корке.
– Значит, возвращаетесь домой, – вздохнула стюардесса. – Что ж, счастливого пути.
– Спасибо. – Эрин опустилась в кресло и вытянула длинные ноги. Несмотря на то что перед креслом переднего ряда стояла большая сумка, места для ног оказалось вполне достаточно – приятное преимущество бизнес-класса перед эконом-классом. Грег, сидевший в соседнем кресле, взял руку Эрин и крепко сжал ее.
– Наконец-то, – удовлетворенно сказал он, – наконец-то мы едем домой.
– Шампанское или сок? – раздался приветливый голос стюардессы.
Грег широко улыбнулся, взял с подноса два бокала с шампанским и протянул один из них Эрин.
– А все-таки здорово в бизнес-классе, – оценил он. – И ноги можно вытянуть, и выпивка бесплатная! Хочется надеяться, что отныне мы станем летать только бизнес-классом. Ну, за нашу новую жизнь.
Эрин улыбнулась в ответ и сделала глоток шампанского.
– Да, так можно летать, – согласилась она, вспоминая, как они с Грегом обычно летали в отпуск, когда Грег с трудом втискивался в маленькое кресло. – Если бы твои новые боссы не оплатили наш перелет, то нам пришлось бы плыть в Ирландию, а это могло бы испортить мое новое шикарное пальто.
– Ты выглядишь в нем на миллион долларов.
– Да оно и само стоит ненамного меньше, – напомнила Эрин, пожимая руку мужа.
– Ничего, я продал Джошу свою коллекцию виниловых дисков Дэвида Боуи, – признался Грег. – Он уже много лет клянчил у меня эту коллекцию.
– Ох, Грег, – вздохнула Эрин. – Не надо было делать этого. – Она знала, как он любил свое драгоценное собрание пластинок.
– Ладно, ничего страшного. – Грег сделал очередной глоток шампанского. – Хорошее шампанское, пожалуй, выпью еще бокал.
Эрин устремила на мужа притворно строгий взгляд:
– Грег Кеннеди, если ты напьешься и начнешь приставать с поцелуями к стюардессе, то я попрошу посадить самолет на Ньюфаундленде, и пусть тебя там и оставят.
– Понятно, мадам. Но еще всего один бокал, и после этого я перейду исключительно на воду. Обещаю, что вам не будет стыдно за меня.
Эрин чмокнула мужа в щеку. Грег мог казаться серьезным и деловитым, но в душе он оставался озорным мальчишкой. Любил глупые шутки, мог часами хохотать, разглядывая комиксы, обожал юмористические шоу.
Их переезду в Ирландию Грег радовался как ребенок. Для него это было очередным приключением, вроде гонки на лыжах, когда держишь в руках трос, прикрепленный к вертолету. Ему нравилось, что Эрин обычно поддерживала его, когда он пытался освоить что-то новое, вроде спуска по реке на плотах. Однако на этот раз Эрин не разделяла его восторга по поводу нового путешествия – возвращения в Европу после многих лет жизни в Штатах. Сейчас она делала это только ради мужа.
Правда, поначалу ее захватила эта идея. Им обоим требовалась новая работа после скандала с акциями, разразившегося в компании, где они работали. Эта история подорвала репутацию фирмы. Пошли слухи о грядущем огромном сокращении рабочих мест, и ни Грег, хотя он и стремительно поднимался по служебной лестнице, ни Эрин, работавшая в отделе кадров, не могли чувствовать себя уверенно.
– Это тревожный звонок, – сказал Грег, когда они как-то вечером сидели в квартире, за которую еще не внесли очередную плату, и пытались выяснить, в какой финансовой ситуации окажутся, если останутся без работы. Эрин понимала, что муж прав. Именно с того времени Грег все чаще стал говорить о возвращении домой.
Его дом находился неподалеку от Уиклоу, большого шумного города, где отец Грега, недавно ушедший на пенсию, много лет заведовал почтовым отделением. Хотя Грег не появлялся дома четыре года, все его семейство приехало в Чикаго на свадьбу. Родственники Грега тактично поинтересовались, почему на свадьбе отсутствуют родные Эрин. Но Эрин была готова к такому вопросу.
– Меня воспитывала бабушка, а она слишком стара, чтобы ехать куда-то, – объяснила Эрин, но это было неправдой.
Причина, по которой Эрин не появлялась дома в Дублине в течение девяти лет и по которой никто из ее родственников не приехал в Чикаго на свадьбу, не имела ничего общего с возрастом бабушки. Эрин покинула Ирландию в возрасте восемнадцати лет и с тех пор не поддерживала никаких отношений с семьей, ни разу не приезжала домой. Сейчас, когда ей исполнилось двадцать семь лет, чувство вины за свой внезапный отъезд из дома переросло уже в постоянную боль. Порывая связи с семьей, Эрин не предполагала, что будет испытывать тоску по дому, скитаясь по миру. И невозможно было все это честно объяснить семейству Кеннеди, хотя Грег обо всем знал. Но для его родителей семейные узы имели важное значение. Они не понимали людей, забывавших о своих родных.
Эрин обожала своего мужа, и ей хотелось, чтобы его родители признали, что сын сделал хороший выбор, женившись на ней. Вот поэтому-то она и не могла рассказать им правду.
– Бабушка с удовольствием приехала бы, но она не выдержит такого путешествия, – врала Эрин, ненавидя себя за это.
– Ну, наверное, позднее вы сами сможете навестить ее, – предположила миссис Кеннеди, надеясь, что если новобрачные поедут в Дублин, то наверняка завернут на несколько дней в Уиклоу.
– Там будет видно, – неопределенно ответила Эрин, понимая в душе, что у нее столько же шансов поехать в Дублин, сколько стать игроком мужской футбольной команды «Янки». Родные не захотят ее видеть. Зачем она им нужна? Да, они обидели ее, но ведь она сама сбежала из дома и всего лишь несколько раз позвонила после этого, сообщив лишь, что жива… Какая семья сможет простить подобную выходку? Эрин не сомневалась, что ее не простили. Когда они с Грегом обручились, тоска по дому усилилась, и Эрин даже написала родным несколько писем. Однако ей никто не ответил.
И вот, через четыре года после свадьбы, их жизненные обстоятельства изменились.
На следующий день после откровенного разговора об их финансовом положении Грег узнал от агента по найму персонала о работе в ирландском отделении международной телевизионной компании. Им требовался человек с опытом международной работы. Грег решил, что это хороший знак.
Подъемные помогли бы им держаться на плаву, пока они не продадут квартиру, а их друг, тот самый агент по найму персонала, заверил Эрин, что с ее опытом работы в отделе кадров она без труда найдет работу на новом месте. Более того, новые боссы Грега из компании «Кухулин телекомз» пообещали на первые шесть месяцев снять супругам удобный дом.
Грегу нравилось браться за новую сложную работу, к тому же он узнал много хорошего о руководителе группы, и особенно о недавно получившем повышение его заместителе, парне по имени Стив Ричардсон. И еще одним преимуществом было место новой работы: небольшой старинный город в окрестностях Корка, который очень понравился и Грегу, и Эрин, когда они отыскали снимки его достопримечательностей в Интернете. Пока они жили в Ирландии, ни один из них не бывал в Данморе, но, конечно же, они слышали об этом городе.