Выбрать главу

Кажется, что долг поэта перед погибшими товарищами исполнен. Но откуда тогда появляются строки, пронизанные тоской и болью:

Я знаю, никакой моей вины В том, что другие не пришли с войны. В том, что они, кто старше, кто моложе — Остались там и не о том же речь, Что я их мог, но не сумел сберечь — Речь не о том, но все же, все же, все же...

За повторяющимся «все же» в конце стихотворения, за финальным троеточием стоит невысказанное горе, едва сдерживаемое рыдание, тоска, которую ничем не унять, чувство бессилия что-либо возвратить и исправить.

«Жестокая память» не дает поэту «с радостью прежней смотреть на поля и луга». Как и у многих, опаленных войною, у поэта «душа... будет больна, // Покамест бедой невозвратной // Не станет для мира война».

Твардовский был уверен в том. что поэт обязан до конца разделять судьбу своего народа, какой бы тяжелой она не была. Размышления о долге поэта перед народом занимают важное место в его лирике. Коллективизация, Отечественная война... Твардовский был свидетелем и участником этих драматических событий. Но он благодарен жизни за то, что она его ничем «не обделила»:

Чтоб жил и был всегда с народом, Чтоб ведал всё, что станет с ним, Не обошла тридцатым годом. И сорок первым. И иным...

Выстраданное знание о тяготах и заботах русского народа сделало Твардовского народным поэтом. Напевность, ритмичность, кажущаяся простота и легкость его стиха позволила ему быть понятным миллионам читателей. Нелегкий труд поэта Твардовский изобразил в стихотворении «Не хожен путь, и не прост подъем», написанном решительным, рваным ритмом. Он сравнил поэта, которому нельзя отставать от «бегущего» дня, с бойцом, которому, «не сробев», надо бежать «за огневым валом»:

Такая служба твоя, поэт, И весь ты в ней без остатка. — А страшно все же? — Еще бы — нет! И страшно порой. Да — сладко!

Тема памяти в лирике А.Т. Твардовского 

В судьбе А.Т. Твардовского отразилась история нашей страны советского времени. Он участвовал в становлении советской власти, а в конце жизни был одним из инициаторов восстановления демократии. Крестьянский сын, в двадцатые годы он ушел еще мальчишкой из родной деревни на Смоленщине, окончил столичный МИФЛИ, воевал в финскую войну и в Великую Отечественную; был редактором демократического журнала «Новый мир» и добился опубликования «Одного дня Ивана Денисовича» Солженицына.

В годы «великого перелома» семью Твардовских раскулачили и выслали на Урал, семейные связи разрушились. Твардовский свято верил в коммунистические идеалы и мучительно переживал их крушение. В его произведениях — основные исторические события, свидетелем которых он был: коллективизация, война, «оттепель», разоблачение сталинизма. Смелость, честность, чувство ответственности, строгость, прежде всего к самому себе, — эти черты характера Твардовского стали принципами и его творчества. С ними связана и одна из основных тем поэзии Твардовского — тема памяти.

И в годы войны, и в послевоенные годы Твардовский считает своим долгом перед павшими хранить память о них, продолжать общее дело, за которое отданы жизни солдат.

Стихотворение «Я убит подо Ржевом», написанное сразу после войны, имело название, связанное с темой памяти: «Завещание воина». Но оно стало широко известно по первой своей строке. Речь идет от первого лица, от имени погибшего воина_. Он обращается к оставшимся в живых, не только к собратьям-солдатам, но и к каждому из нас, и это сразу производит на читателя сильное впечатление.

Твардовский не пишет о героизме погибшего солдата: он не шел в рукопашный бой, не кидался грудью на амбразуру. С того света солдат просто и страшно рассказывает, что произошло: «Я не слышал разрыва, / Я не видел той вспышки, —/ Точно в пропасть с обрыва —/ И ни дна, ни покрышки».