А как же все было легко и просто. Просто и легко. Втереться в доверие, вить из нее веревки, управлять, словно марионеткой.
Прижавшись губами к виску Тамары, Кошир в который раз за последний час вспоминал романтический вечер. Войдя в каюту, манаукец усмехнулся, глядя на накрытый столик на двоих.
Тамара даже не предполагала, что увидеть его Кошир планировал чуть раньше. Думал, что сразит землянку своей неземной красотой, и она сама будет стремиться перевести их отношение на другой – интимный уровень. Но она удивила, стремясь оттолкнуть и выдержать дистанцию.
Спор с шияматой Кошир планировал выиграть, и сделал все от него зависящее, чтобы прийти как можно быстрее к цели. Фаворитка стала для Кошира идеей фикс, но чем больше прикладывал к ее достижению сил, тем больше путался в липких сетях Тамары.
Она совершенно отличалась от всех, с кем приходилось иметь дело. Видела в нем только добро, не замечая искусной игры. Не замечала ничего, обманываясь насчет Кошира, увлекаясь им. Он преодолел ее сопротивление, давя на слабые места. Одним из которых была ее святая вера, что супружеский долг - это то, чему нельзя не подчиняться. Семейные узы для девушки были святы, и Кошир был очень признателен за это ее матери. Он готов целовать руки своей теще, что сумела воспитать такую доверчивую и чистую дочь, несмотря на все тяготы их жизни, а они были.
Кошир наводил справки. Тамара жила с матерью прискорбно бедно. И эта работа на корабле для Томы была как благодать свыше.
Она мечтала купить им с матерью жилой блок на другой, более усовершенствованной станции. Их станция была уже давно под вопросом расселения, но у правительства не было возможности предоставить всем равноценный обмен. Новых станций закупать не планировалось, а на имеющихся уже было перенаселение в эконом-секторах.
Печально, но именно там родился и расцвел нежный бутон – Тома, который раскрылся и подарил всего себя Коширу.
Даже сейчас манаукца коробило, что она могла достаться не ему, а этому ущербному, который даже не видел, как Тамара на него смотрит.
Перед внутренним взором вновь и вновь вставал образ лица Томы, когда капитан целовал ей руку. Лицо девушки просияло от счастья, взгляд дарил такой свет тепла и нежности. И этот ущербный на всю голову не смог по достоинству оценить любовь Тамары, слепо идя к своим алчным целям, наплевав на чужие чувства.
Правда, девушка, наконец, увидела гнилую душу капитана. Кошир все для этого сделал, управляя глупым землянином. И сейчас янарат пожинал плоды своих стараний.
Он был глубоко поражен, когда понял, что Тамара приготовила ужин не для того, чтобы загладить свою вину. Кошир научился распознавать мысли жены по ее лицу. И она именно пыталась создать романтический вечер, желая угодить ему, а не из-за угрызений совести, с которыми один на один он оставил ее в каюте. Нет. Она решила для себя, что семья - это святое, и бросила все свои силы, чтобы укрепить их союз.
Никто и никогда не делал ему подобных сюрпризов. Не наряжался в самое откровенное нижнее белье, испытывая при этом невинную стыдливость. Перешагнула через себя, только чтобы ублажить его, Кошира. И повторила все, что он сделал для нее. Ведь и опыта у Тамары в этих вопросах не было. Щемящее чувство сковало грудь манаукца в тот момент, когда замерев на пороге ванной комнаты, он увидел невинную деву, сидящую на бортике ванной и склоняющуюся над водой. Закусив губу, она хмурилась, глядя на плавающие свечи. Белоснежный рисунок ажура инеем покрывал лишь часть тела Тамары, открывая соблазнительные линии.
Кошир не знал, что полнота может так красить женское тело. Тело, в котором жил самый настоящий огонь чистой души.
В его бело-красном мире густые каштановые волосы жены были настолько яркими, настольно притягательными. Жаль, что Тамара постоянно их забирала назад, сворачивая в тугой пучок. Надо гордиться таким богатством, выставлять напоказ, чтобы завидовали те, кому приходится краситься, чтобы добиться такого натурального цвета.
И большие зеленые глаза покоряли своим чистым цветом. Как Кошир устал от однообразия альбиносов, с которыми прожил уже больше тридцати лет. В разнообразии и буйстве красок жена была свежим глотком самой вкусной родниковой воды. Идеальная во всех отношениях и совершенно неподходящая для гадюшника, коим является двор при шиямате.
Обыграв мать на полшага, Кошир прятал улыбку, видя, что шиямата еще не догадалась, что сын решил сыграть свою сольную партию. Он выжал из плана матери все, что только возможно, чтобы выйти из-под покровительства сестренки и тотального контроля шияматы.