Да что за непруха-то у меня такая! Опять сказала, не подумав.
- А то, Томка говорит, что недостойна янарата. Что родословная подкачала. Вот ругаю ее.
- Что ты сказала только что про покровителя? - не дал уйти от ответа любимый.
Гадство! Что делать-то? Глубоко вздохнула, решила идти в нападение, раз оправдания не помогают.
- Вик, не начинай, - попросила его, не желая ругаться опять с ним. - Лучше бы поздравил, обнял и поцеловал. Вот смотри, какая у нас с тобой крошка родилась.
- Где? – любимый сразу забыл о моей оплошности, хотя какой забыл. Припомнит еще однозначно.
А вот Кошир в палату не зашел, напряженно смотрел на Тамару, придерживая рукой дверь, чтобы она не закрылась. Я не знаю, где он был, но одежда его точно побывала в мясорубке. Некогда стильные вещи были порезаны на груди, рукавах. Брюки только на правом бедре. Выглядел он, как пугало огородное, которое рисовали в древних книгах, чудом сохранившихся до наших времен.
- Том, иди сюда, - через нестерпимо долгие секунды позвал альбинос свою жену.
Тамара затравленно бросила на меня взгляд, я махнула ей рукой, говоря, чтобы шла. И она подчинилась. Очень медленно приблизилась к альбиносу. Тот хмурил брови, ждал, когда она дойдет, а потом, схватив за руку, притянул к себе. Дверь захлопнулась, но я еще успела заметить, как манаукец ее поцеловал.
Радостно улыбаясь, обернулась к Викраму, который стоял на коленях перед медсестрой, с восторгом смотрел, как дочурка обхватывает своими миниатюрными пальчиками большой отцовский.
- Вик, - протяжно позвала я любимого, отвлекая от дочурки, - а чего это у янарата одежда в таком состоянии? Новая мода? Или на него напали?
- Нет, клинками неуклюже владеет. Как еще бои выигрывает, непонятно, - усмехнулся любимый, протягивая ко мне руку.
Я протянула в ответ свою, откинувшись на подушки.
- Спасибо, любимая. И прости, что наговорил всякого. Я, правда, плохо помню, что тебе кричал.
- Да не расстраивайся, камера все записала. Потом посмотри, впечатлишься. Незабываемые ощущения, поверь, - не осталась в долгу я.
Да, я тоже умею жалить, и я тоже злопамятная.
- Прости, любимая. Прости.
- Ну, если ты наверстаешь упущенные девять месяцев с лихвой, то я посмотрю, прощу я тебя или нет, - хитро улыбаясь, задумчиво ответила.
- Вам нельзя, месяца два точно, может меньше.
Наш слаженный с Виком стон напугал ребенка. Малютка заревела и тут же перекочевала ко мне на кровать.
- Вы у меня такие красавицы, - прошептал Вик, когда дочурка, довольно посасывая, прикрыла глазки.
Я умилялась, глядя на него. Провела ладонью по щеке со шрамом. Его горячие губы запечатлели на ней поцелуй, полный тайного смысла. Сердце в груди сжалось от любви и счастья.
- Я придумала ей имя, - прошептала любимому, но была остановлена его ответом.
- Я сам дам ей имя.
- Что? – предупреждающе спросила. – Это я тут несколько часов мучилась от боли, а не ты. Так что имя выбираю я.
- Я отец, поэтому мне имя и давать, - тоном, не терпящим возражения, ответил он.
- Вик, не зли меня.
- Линда, Дарина и все тут.
- Что? При чем тут твой брат? – от расстройства даже стукнула его по руке.
Совсем на своем младшем брате помешался, даже имя решил его дать.
Рот у Вика раскрылся, а потом захлопнулся. Слов оправдания не нашлось у любимого.
- М-да, а у тебя какое? – решил идти на попятную любимый.
Очень мудрый ход, я оценила.
- Елизавета, - прошептала, погладив дочурку по бровкам.
- Красиво, - признал Вик и поцеловал дочь в макушку.
- Вик, ты воняешь, - недовольно заметила ему, морща носик.
- Пойду, приведу себя в порядок и вернусь.
Я кивнула, отпуская его. Переодеться и принять душ ему точно не мешает. Как же приятно, что как проснулся, первым делом ко мне заглянул. Повернувшись к медсестре, поймала ее взгляд, провожающий спину моего покровителя. Не поняла.
Женщина почувствовала, что я на нее смотрю, и обернулась лицом, встречаясь со мной взглядом.
- Странно видеть такого высокопоставленного мужчину перед собой на коленях, - задумчиво изрекла медсестра.
- Даже не думайте. Изведу, - пригрозила я, уже зная этот взгляд и блеск глаз. – Он мой и только мой.
Тамара
Шок, это был шок. Я не понимала улыбок женщин. Они это так спокойно воспринимают, что кто-то лишает жизни другого человека. Как к такому можно привыкнуть?
Неужели в этом поступке и вправду проглядывается любовь Коша ко мне? Все его поступки были продиктованы исключительно этим светлым чувством?