В моем сознании всплывает смутный образ Лили, беременной ребенком-монстриком.
– Ты прекрасно ладишь с детьми. Это будет огромный успех, – мой голос дрожит от волнения.
За ее последним столиком доедают десерт. Она спрыгивает со стула и бросается спросить, не нужно ли им чего-нибудь еще.
Я хочу снова заключить ее в объятия и сказать, что дам ей все, что ей нужно, на всю оставшуюся жизнь, включая дом, полный младенцев.
Глава 4
Лили
Я никогда так не нервничала. Билеты на ужин и аукцион были распроданы менее чем через час после того, как я выставила их на продажу на моем новом библиотечном сайте.
Лэд и его тетя сидят за одним из первых столиков. С их стороны было очень мило купить билеты.
На самом деле, большая часть жителей города и даже некоторые приезжие купили билеты. Ужин будет великолепным, как и все блюда в «Дьяволе», но за дополнительную плату можно сделать приятное пожертвование библиотеке. Мы заполнили столовую до отказа, и мэр согласилась провести мероприятие.
Если каждый экспонат продастся, я смогу позволить себе починить все необходимое в моей библиотеке, отремонтировать туалет и обновить электропроводку. Возможно, я даже смогу купить компьютеры и новые книги.
– Расслабься, – шепчет мне на ухоЛоренцо. – Все идет хорошо. Иди сядь и наслаждайся вечером.
Мое тело пылает, когда его дыхание щекочет раковину моего уха. Господи, мне нужно контролировать себя и принять тот факт, что Лоренцо не хочет меня. Несмотря на строгий выговор, который я себе устроила, мои соски напрягаются, и мне приходится сжать ноги вместе и молиться о некотором облегчении.
Отгоняя мысль о том, что позже мне придется воспользоваться своим любимым вибратором, чтобы снять напряжение, я киваю и спешу сесть рядом с Лэдом. Почему этот очень милый, доступный и интересный мужчина не может заставить меня кончить так же живо, как Лоренцо? Лэд должен быть тем, ради кого я откладываю свои вибраторы, но что-то все равно здесь не так. Жизнь жестока.
Местная пианистка – сесаелия – тихо играет, пока подают ужин.
Все восхищаются едой, разговаривая и смеясь.
Я так напряжена, что едва притрагиваюсь к своему филе или прекрасной свежей пасте. Вместо этого я смотрю на каждое лицо, чтобы понять, счастливы ли люди, и молюсь, чтобы они открыли свои кошельки для библиотеки.
– Тебе нужно поесть.
Тете Лэда Дорис за семьдесят, и она еженедельно укладывает свои седые волосы в местном салоне. Это множество локонов, идеально уложенных на макушке и обильно политых лаком для волос. Она никогда не смотрит мне в глаза, когда говорит со мной, и всегда кажется очарованной моей кожей, и особенно моими ушами. Она касается моей руки, затем смотрит на свою ладонь, как будто ожидает, что она покрыта волшебной пыльцой.
Я не утруждаю себя объяснением ей, что волшебная пыльца высвобождается только тогда, когда я захочу.
– Честно говоря, Дорис, я так нервничаю. Я не могу переварить даже эту фантастическую еду.
– Вздор, – говорит Лэд, вытирая рот. – Это действительно было отличное блюдо.
Лоренцо наклоняется через мое плечо и берет мою тарелку.
– Я рад, что кто-то так подумал.
– Не обижайся, – умоляю его. – Я поем позже. Когда все закончится и мои органы вернутся на свои места.
Лоренцо тепло улыбается.
Лэд переводит взгляд с Лоренцо на меня и хмурится.
– Мистер Бьянчи, – говорит он, – это было лучшее блюдо, которое я когда-либо пробовал.
– Спасибо, мистер Биндер. Я рад, что вам понравилось. Я знаю, что ваше присутствие здесь много значит для Лили. Десерт будет готов через минуту.
Лоренцо убирает тарелки и подмигивает мне, возвращаясь на кухню.
Как и было обещано, приносят тирамису, и все посетители охают и ахают, как будто это лучшее, что они когда-либо ели, что, я могу подтвердить, вероятно, так оно и есть. У меня было много фантазий о том, как Лоренцо намазывает меня этим заварным кремом.
Я прогоняю этот образ, прежде чем застонать вслух. Даже столкнувшись со своим любимым десертом, я не могу есть.
Сцена украшена множеством замечательных экспонатов, выставленных на аукцион. Мы уже заработали много денег на билетах. Трудно дышать, когда мэр благодарит всех за то, что пришли, и хвалит еду.
Все аплодируют Лоренцо, который остается сзади, но кивает головой в знак благодарности за признание.
Первый экспонат – одна из картин Скарлетт. Это луна, висящая над горами, как будто вы можете протянуть руку и коснуться ее с Земли.
Торги начинаются с тысячи долларов, и руки поднимаются. Когда окончательная ставка составляет сорок две тысячи долларов, я облегченно выдыхаю.
Остальная часть аукциона проходит так же хорошо или даже лучше. К концу вечера собрано почти полмиллиона долларов на обновление библиотеки.
Слезы текут по моему лицу, когда я обнимаю мэра и благодарю всех за то, что пришли.
Лэд быстро обнимает меня, оглядываясь через плечо туда, где, я чувствую, наблюдает Лоренцо.
Странно, что Лоренцо должно быть не все равно, с кем или что я встречаюсь.
Как только все уходят, я хватаю свою сумочку и желаю ему спокойной ночи.
– Хочешь взять с собой что-нибудь поесть?
Лоренцо стоит у дверей кухни. Его руки скрещены на груди.
Я ни за что не смогу есть. Что за день.
– Нет. Я в порядке. Я съем сэндвич или тарелку супа, когда вернусь домой.
Его красивое лицо искажается в комическом отвращении.
– Я рад, что все прошло хорошо.
Если я сейчас не уйду, я выставлю себя дурочкой со слезами и объятиями.
– Я не знаю, как тебя отблагодарить, – открывая дверь, добавляю я. – Я всегда могу на тебя рассчитывать.
– Конечно.
Его глаза темнеют, и его пристальный взгляд пронзает мое сердце.
Я взлетаю в прохладный воздух и изо всех сил бью крыльями, пока не добираюсь до своего балкона.
Я устраиваюсь на дюжине мягких подушек на диване и плачу в ладони. Это происходит на самом деле. Я собираюсь стать библиотекарем. Я так долго мечтала об этом и столько лет думала, что это глупое желание в городе, полном монстров.
Чуть больше пяти лет назад я поделилась своей мечтой с Лоренцо и Робом, и они посоветовали мне осуществить ее. Лоренцо сказал, что мне нечего терять, а затем предложил оплатить мое образование. Конечно, я отказалась от его щедрого предложения. Я накопила достаточно денег, чтобы самостоятельно оплатить учебу в колледже, и заниматься этим самой значило больше. Это значит больше.