— Это мои — папа и мама, а значит и твои бабушка и дедушка.
У Полины Павловны захватило дух.
— Как же это прекрасно, знать кто ты и откуда, — голос дрогнул.
Она продолжала рассматривать портреты, а Поль знакомил её с такими далёкими, но всё-таки родными и близкими предками.
— А вот здесь мы остановимся подольше.
И Поль указал на два старинных портрета начала XIX века. Полина внимательно всмотрелась в лица изображённых людей. Красивый молодой офицер с голубыми глазами и нежная девушка, с почти детским лицом смотрели на неё с хорошо написанных портретов.
— Кто они?
— Эта хрупкая женщина была по происхождению француженкой, родилась в аристократической семье, и ты о ней слышала.
Полина неуверенно перевела взгляд с портрета на отца:
— Не знаю…
— Это Полина Гебль.
Что-то очень знакомое закрутилось в голове. Но сразу дать ответ она не смогла. Полина Гебль…, очень знакомое имя, связанное с чем-то очень важным в истории…
Поль продолжал:
— А рядом портрет её мужа — Ивана Александровича Анненкова, поручика Кавалергардского полка, блестящего офицера.
Полина выдохнула:
— Не может быть.
Ещё не веря своим ушам, Полина Павловна пыталась осознать и связать всё воедино. Наконец она произнесла:
— Ведь мы же учили это по истории… Иван Анненков — декабрист Южного общества, Полина Гебль — его жена, последовавшая по собственному желанию в Сибирь за любимым. Разве они имеют какое-то отношение к нашей семье? — неуверенно задала вопрос Полина.
— Самое прямое, дочка. Это твои пра, пра… бабушка и дедушка.
Полина смотрела на портреты, не смея поверить в то, что она является потомком столь известных людей. Сколько раз она слышала по истории о декабристах, о восстании на Сенатской площади. А о любви Ивана и Полины слагались истории. Сам Александр Дюма положил в основу своего романа «Учитель фехтования» эту трогательную историю. А опера Шапорина «Декабристы» первоначально называлась «Полина Гебль». Как же ей было этого не знать. Это история, увековеченная временем.
— Я вижу, что ты глубоко потрясена, — Поль подошёл к дочери и взял её за руку, — но ты должна знать, что происходишь из очень древнего рода. А граф Анненков — твой пра, пра… дед.
Полина слушала отца, когда её взгляд зацепился за одну деталь на портрете. Подойдя ближе и всмотревшись, Полина ахнула. На груди у Полины Гебль красовался медальон, тот самый, что теперь принадлежал ей.
— Медальон, — она повернулась к отцу, быстро открыла сумочку и достала свой серебряный медальон.
— Это он?
Поль Шамнэ не верил своим глазам:
— Он сохранился, — почти прошептал он, — это невероятно.
— Меня отдали в детдом с этим медальоном на шее.
— Значит, Мария успела надеть его на тебя, когда её взяли…
Он взял из рук дочери медальон и раскрыл его.
— Полина и Иван. Это они.
Некоторое время они молчали. Первой заговорила Полина:
— Получается, что я подсознательно дала имена своим сыновьям. Ивану в честь Ивана Анненкова, а Павлу в честь тебя. Я всегда ломала голову над тем, кто же они такие — Иван и Полина? Чьи имена выгравированы в медальоне. Никогда бы не догадалась.
Поль улыбнулся:
— А знаешь, кто дал тебе имя Полина? Я.
— Неужели в честь Полины Гебль? — не верила Полина.
— Именно так. Ты должна была получить только это имя и никакое другое.
— Почему? — недоумевала дочь. — Разве это столь важно? Или дань традиции?
— Нет, потому что ты — пятое поколение! — торжественно закончил отец.
У Полины голова пошло кругом. Уже второй раз за день она слышит о каком-то «пятом поколении». Что это всё значит?
— Ты сможешь мне всё объяснить? — попросила его дочь.
— Обязательно.
Отец и дочь сели в уютные кресла, и Поль поведал почти фантастическую историю о завещании, главной героиней которого являлась Полина Павловна Шамнэ.
— Будучи в ссылке, граф Анненков в конце своих дней написал чудное завещание. Прочитав его своим детям и внукам, он поручил его сохранить и передавать из поколения в поколение.
Поль встал, подошёл к небольшому сейфу, встроенному в стену и достал оттуда бумагу. Затем молча протянул Полине. На старинной бумаге красивым каллиграфическим почерком было написано:
«Завещание моим потомкам!
Выполнить неукоснительно, дабы сохранить то, за что мы все так пострадали.
Считая от нас с Полиной, посчитайте пятый род. Первой рождённой девочке в пятом поколении дать имя моей жены — Полина.
Ей вверяю некую тайну, хранительницей коей она должна быть.