— Все это нам известно, мистер Хантер, — произнесла премьер-министр Ли. — Мы внимательно следим за развитием ситуации.
— Ну разумеется, — кивнул Хантер. — Я так вообще не могу думать ни о чем другом. Трахенди разыграли сцену первого контакта как по нотам. Они к ней явно готовились.
— На чем основаны ваши выводы?
— Разве не ясно? Встречу в космосе устроили таким образом, чтобы а) не вызвать паники; б) сообщить нам о своих намерениях и в) показать, что с ними следует считаться.
— Тем не менее мне непонятно, зачем понадобилось собирать нас всех вместе, — проворчал советник Гупта, представитель Индийской конфедерации. — Неужели вы надеялись, что мы дружно примемся дрожать от страха?
— Послушайте, — отозвался Хантер таким тоном, словно разговаривал с умственно отсталым ребенком, — я имею в виду не протокол и не тому подобную чушь. Как вы не понимаете?! Человечеству грозит смертельная опасность!
— Опасность? Вы хотите напугать целую планету одним-единственным звездолетом?
— Мне показалось, они настроены достаточно миролюбиво, — заметил Торне. — Если суммировать все, о чем трахенди говорили с майором Любчеком, сам собой напрашивается вывод, что они хотят установить обычные дипломатические отношения. Вспомните, о чем шла речь: иммиграционный контроль, дипломатическая неприкосновенность, импорт-экспорт, карантин для экипажей и пассажиров космических кораблей, торговые контракты и так далее. Что же вас напугало, мистер Хантер? То, что они прибыли к нам со звезд на корабле, который движется быстрее света?
Хантер со вздохом повернулся к Катерине Могуиба, представляющей Панафриканский Совет независимых государств:
— Мадам Могуиба, что произошло, когда нога белого человека ступила на Африканский континент?
— Не вижу никакой связи! Мы, земляне, — думаю, нас можно так называть — высоко цивилизо…
— Уверен, ваши африканские предки тоже считали себя далеко не последними людьми. Точно так же, как инки или североамериканские индейцы. А японцы и китайцы знали наверняка: по сравнению с ними европейцы — грубые варвары. И что в итоге?
Все эти народы столкнулись с культурами, более развитыми в техническом, научном, политическом, социально-экономическом отношении. С культурами, которые обладали передовыми для своего времени системами связи, отличались гораздо большей терпимостью и широтой взглядов. Короче, были просто умнее.
Могуиба, премьер-министр Ли и советник Гупта раздраженно переглянулись.
— Мистер Хантер, мы полагали, что с расизмом давно покончено…
— Европейцы в отличие от тех, с кем они столкнулись на других материках, кого в конце концов покорили, изобрели пароходы, открыли электричество, вывели дифференциальное исчисление, привыкли к многообразию политических и культурных систем. А те же американские индейцы, к примеру, не имели даже письменного языка! Вполне естественно, что за несколько столетий кучка европейцев покорила весь мир, — холодно заключил Хантер. — Если хотите, можете считать меня расистом, но факты остаются фактами.
— Полагаю, — проговорил президент Клейборн, постучав по столу костяшками пальцев, — пора перейти от истории к настоящему времени.
— Вы правы, господин президент, я как раз собирался это сделать. Преимущество Европе давали культура и наука. — Хантер сменил позу, подался вперед, ближе к экрану видеофона. — Что касается трахенди, они, во-первых, обладают теми же преимуществами, а во-вторых, еще кое-чем.
— Объяснитесь, мистер Хантер, — потребовал советник Торне.
— Отчет майора Любчека… Нет, по словам Раштакуты, это вовсе не бросается в глаза — по крайней мере, тем, кто принимает решения. Вот почему он выдернул меня…
— Простите?
— Нет, ничего. Дело в том, что трахенди просто-напросто умнее людей.
— Глупости! Откуда вы взяли?
— Теория множеств, теория игр, классические математические загадки… Представьте себе, как торговцы из Брюсселя пытаются обсуждать то же самое с эквадорскими индейцами! Любчек утверждает, что трахенди подсказали ему решение задачи о трех телах, и он понял, как надо ее решать, но пять минут спустя уже не сумел восстановить логику рассуждений. Затем, отвечая на его вопрос, трахенди на протяжении десяти минут читали лекцию о политическом устройстве своего общества, точнее, о том, что сами называли «Разумными протоколами взаимодействия, с точки зрения теории множеств». И Любчек снова почти уловил смысл! Может сложиться впечатление, что майора откровенно дурачили, но, уверяю вас, это не так. Как я уже сказал, Любчек профессионал и высококлассный специалист.